Цена Истины. Глава 12

29 августа 1972 г.

Встал в 8 часов. После завтрака занимался дневником. Сидел больше трёх часов, а написал всего три страницы. И наделал уйму ошибок. Из-за них я могу пострадать по русскому языку. Во-первых, многие ошибки допускаются из-за невнимательности. Например, за 25 число: «Позавтракали, потом я посидел на улице». Кто же вечером завтракает. Я знаю, что вечером ужинают, а так написал только потому, что в это время был невнимателен.
Другие ошибки я не редко допускаю потому, что иной раз не уверен в правильности написания слова или предложения, а убедиться в этом не хочу — не переспрашиваю у папы. Например, я за 25 число написал: трельбинский ад. Не трельбинский, а треблинский ад! Я позабыл правописание слова, а в книжку заглянуть, чтобы убедиться, поленился.
И вот ещё одна грубая ошибка за 27 число. Я написал, что мы ехали в 59 каюте. Во-первых, стоило мне немного вдуматься в то, что пишу, я не написал бы так. И, в крайнем случае, если б я на самом деле забыл, в какой каюте мы ехали, мог бы спросить у папы. И наконец, я полсотни раз забегал в свою каюту, и не мог твёрдо запомнить её номер. Ни того, ни другого я не сделал, поэтому виноват в своей ошибке трижды.
Теплоход «Неман». Слово «Неман» в данном случае обозначает название теплохода. Это не собственное имя, и поэтому «Неман» пишется в кавычках. Если бы имелась ввиду река Неман, то это слово не обособлялось бы кавычками. Мне это надо запомнить. Также давно пора знать, что сокращённые слова пишутся с большой буквы. КБО — комбинат бытового обслуживания.
Во избежание всех этих ошибок, и многих других, я должен писать внимательно и вдумчиво. Чего не знаю, или в чём не уверен — убедиться, переспросить.
Далее… если запоминаю новое слово, то нужно как следует запомнить его правописание. Если соблюдать эти правила, ошибок можно не допускать.
После обеда я обвернул учебники. Потом сходил сдал бутылки и купил 15 тетрадок. Тетрадки подписал.
Бабушка к 8 часам ушла в кино. Я немного позанимался английским языком, а потом поиграл на баяне. Давненько не играл. По отвык немного, но ничего — наверстаю. Баян теперь надо держать дома: в будке стало холодно.
У меня есть ещё один недостаток — плохая память, то есть, не память плохая, а просто я плохо всё запоминаю. Мы договаривались с папой, что дрова будем носить из заднего дровника. Я забыл об этом. Вообще, я многое быстро забываю, и из-за этого происходит половина скандалов. Стоит мне только внимательно выслушать человека, запомнить раз и навсегда, что он сказал, и многих скандалов не было бы.

30 августа 1972 г.

Встал уже не рано, в девятом часу. Вернее, не сам встал, а папа меня разбудил. А то опять проспал бы до полудня. Нужно взять себя в руки. Разве можно столько спать — это вредно. После завтрака сделал запись за вчерашнее число. Но тут допустил грубейшую ошибку (естественно, она выявилась после прочтения папой моих записей и последовавшего за тем скандала). Враньё и подлость (не больше и не меньше!) лежат в смысле предложения: «сходил сдал бутылки и купил 15 тетрадок». Ведь отсюда можно понять, что папа с бабушкой жалеют мне денег на тетрадки, а тут выпала возможность сдать бутылки, и они разрешили мне купить тетрадей. Да папа ещё с весны мне только и напоминал: что ещё надо купить, каких учебников не хватает. Только вчера, когда папа напомнил мне, чтобы я спросил в магазине, каких учебников не хватает, мне удалось узнать, что не хватает русского языка и географии, а также атласа по географии. В магазине их не было. А если бы я сказал папе раньше, чего не хватает, он давно бы купил их. За себя и то я не мог побеспокоиться. Только сегодня вспомнил, что у меня нет ещё дневника. Папа мне сразу же дал денег.
А про бутылки мне совсем не надо было писать.

Ходил в школу, хотел узнать расписание на 1 число. Видел Андрея Ивановича. Он ответил, что сам ещё не знает, какие будут уроки. Потом занимался с учебниками, особенно английским языком, по которому ещё много надо навёрстывать, потому что многое упущено. Занимался химией, физикой, алгеброй, геометрией и др. Даже при учёбе, после домашних уроков, придётся устраивать дополнительные часы занятий. Для того, чтобы когда-нибудь наверстать упущенное.
После обеда ходил в магазин. Купил себе дневник и треугольник. Отдохнул, потом позанимался на баяне. Когда что-нибудь играю, нужно смотреть на ноты, следить, правильно ли играю. Я другой раз на ноты не обращаю внимания, а это очень важно. С одной стороны, научишься читать ноты, а с другой — контролируешь, правильно ли играешь. И таким образом, не будешь допускать ошибок.

Вечером состоялся неприятный разговор с папой. Папа поставил передо мной вопрос: как жить дальше и что ему предпринимать? Здесь ли я буду учиться дальше, или новый учебный год начну в Кандалакше? Папа вынужден говорить это мне, потому что он не знает, что дальше делать, как поступить. Потому что я не слушаюсь, продолжаю «гнуть свою линию». До каких пор я буду расстраивать папу и бабушку, когда возьму себя в руки? Мне тоже, в конце-концов, всё надоело. Я ответил, что папа может отправлять меня, если я не исправлюсь, после Нового года, в зимние каникулы.

31 августа 1972 г.

Встал сегодня в восьмом часу. Папа уже уехал на работу. Умылся. Потом пошёл в будку, наточил нож. Потом сел за занятия. Занимался понемногу со всеми учебниками. Сходил в школу, узнал расписание на 1 сентября. Уроки будут такие: русский, английский, биология, математика и физика. Повторил последний материал по этим предметам, который проходили в школе. По русскому языку — сложные бессоюзные предложения. По физике — электромагниты и постоянные магниты. По алгебре и геометрии порешал примеры. Немного позабыл, но постепенно в памяти всё восстанавливается. По английскому языку учил слова.
По календарю сегодня последний день лета. Погода стоит прохладная. На небе солнце, но холодно. Потому что дует Сиверко — холодный северный ветерок. Деревья стоят ещё зелёные, но скоро уже пожелтеет их листва и быстро опадёт. Не долго осталось ждать первого снега — у нас на севере зима приходит быстро. Лето пролетело незаметно: прошли тёплые, весёлые дни. Наступает осень, но она пройдёт быстро, а зима будет господствовать долго.
Бабушкины герани на подоконнике продолжают цвести. Одна уже расцветает, а на другой только завязывается цветок. Но это последние цветки. Интересно цветёт герань: отцветает один, потом распускается второй цветок, после него третий, и так всё лето — один за другим.
Папа приехал с работы полседьмого. Поужинали. Я ещё позанимался, а бабушка пошла к 8 часам в кино. Предлагала и мне сходить, но я отказался. Папа отдыхал на бабушкиной кровати. А я, после того, как кончилось кино, сходил встретил бабушку. Полдесятого уже совсем темно. Спать я лёг в будке. Папа предлагал мне спать дома, но я захотел в будке.

1 сентября 1972 г.

Перед уходом на работу папа разбудил меня. Поздравил с новым учебным годом. Пожелал, чтобы я в новом учебном году учился много лучше, чем раньше.
Я встал, оделся, умылся, позавтракал. Потом на свежую голову ещё позанимался. Полдевятого пошёл в школу. Вся школа выглядит, как новенькая. Особенно это кажется изнутри: всё побелено, покрашено. Полы, парты, классные доски покрашены. Учителя говорят, что наш класс получил лучшее учебное помещение в школе. Всё выглядит хорошо. Классный руководитель говорил перед уроками. Также поздравил нас с новым учебным годом, пожелал всего наилучшего. Попросил всех, чтобы хорошо учились в 8 классе. Сказал, что будет труднее, не то, что в пятом или седьмом. По 6 уроков будет. Новое, что есть в восьмом классе, это экзамены. К ним надо готовиться постоянно и главное, ничего не упускать. Ещё кое о чём говорил. Что домашнее задание нужно готовить не меньше трёх часов и т.д.
Первым уроком был английский язык, который преподаёт Римма Алексеевна. Урок прошёл, как мне показалось, незаметно, быстро. Потом был русский язык, потом анатомия, алгебра и физика. В классе многие ребята подросли. Домой я пришёл в третьем часу. Расписание уроков на завтра такое: химия, история, география, геометрия, литература.
После обеда я сходил в магазин, а потом сел за занятия. Занимался в будке. Сегодня было тепло, без ветра.
Папа привёз мне подарок, очень хороший: трёхкилограммовые гантели. Я ему очень за это благодарен. Теперь утренней гимнастикой буду заниматься более напряжённо, а в свободные минуты и днём можно заниматься с гантелями. Буду сильным и здоровым, чего и хочет папа, ради чего и купил мне гантели.
Потом снова занимался уроками. Долго сидел с алгеброй. Никак не мог решить примера. Порылся в параграфах, нашёл то, что мне надо. Ещё порешал пример и решил. Но самое главное, нашёл, в чём была загвоздка. Уроки я должен делать добросовестно. Внимательно делать, не отвлекаясь. И ни в коем случае не оставлять что-нибудь нерешённым. Словом, теперь я должен заниматься не так, как в прошлом году. Не имею права ничего упускать. Наоборот, должен всё нагонять. Моя задача: окончить восьмой класс с хорошими оценками.

2 сентября 1972 г.

Папа меня разбудил в восьмом часу. Я сделал зарядку с гантелями, на турнике. На свежую голову повторил химию. Потом мы позавтракали и я пошёл в школу. Как то даже самому себе не верится, что хожу в 8 класс. Время идёт. Давно ли, кажется, я приехал к папе, ходил в 6 класс, а уже в восьмом. Так и десятый окончу незаметно.
В школе, в основном, всё было в порядке. Только к концу уроков объявили, что к трём часам всем нужно собраться у школы. Будет субботник. Это субботник по благоустройству города. В нём принимают участие рабочие и школьники города, в том числе и наша школа. Но мы с папой утром договорились, что он уедет в город, там кое-что купит, и у тёти Кали подождёт меня. А я, как приду из школы, должен туда ехать. И у школы мне пришлось не отрабатывать.
Тут я не совсем хорошо поступил: мне надо было попросить разрешения у Андрея Ивановича. Теперь в понедельник мне надо попросить извинение за то, что не спросился у него и не работал.
После обеда я сразу же поехал к папе. Сначала на автобусе, потом на трамвае. Потом снова в городе на трамвае. Папа говорил, что, когда сделают дорогу до Гидролизного, то с 26-го в город будут ходить автобусы.
Дома были тётя Каля и Светка. Папа ждал меня. Он хотел на рынке купить грибов, но никаких грибов не продают. А я для этого привёз корзину. Посидели, отдохнули. Пришёл Витя. Он тоже работал у школы. Потом я ходил в парикмахерскую, постригся.
У тёти Кали пришлось поесть. От неё уж никогда голодным не уйдёшь. Потом пришёл дядя Толя. Папа с ним немножко выпил. Потом мы поехали домой. Правда, немного задержались. Бабушка давно уже переживала. Такая уж наша бабушка. Домой доехали хорошо. Сразу легли спать.

3 сентября 1972 г.

Воскресенье. Часов в 10 с папой ходили в баню. Хорошо помылись. После завтрака я занимался уроками. После обеда сходил в магазин и пошёл с бабушкой в кино — фильм «Председатель». Две серии. Фильм мне понравился, не говоря уже о бабушке, хотя она его и видела раньше. Хорошая, жизненная картина. Бабушка говорит: так всё и было. Вы то ничего не пережили. Бабушка даже плачет, когда смотрит этот фильм. В нём рассказывается о том, как один дяденька после войны приехал в родную деревню, как восстанавливал он сельское хозяйство в родном колхозе, как его избрали председателем. В фильме рассказывается о жизни и о людях в деревне. Послевоенное время.
После фильма ещё позанимался уроками, потом пошёл спать в будке.

4 сентября 1972 г.

Перед уходом на работу папа разбудил меня. Я сделал утреннюю зарядку. Потом занимался уроками на свежую голову. Позавтракал и пошёл в школу. В школе в основном всё было в порядке. Только на уроке литературы учительница сказала, что в школьной библиотеке нужно взять книжку «Слово о полку Игореве» — мы будем изучать это художественное произведение.
После уроков мы с Кобылянским Вовкой и Селивановым Сашкой ждали, когда откроется библиотека. Тут к нам подошла незнакомая, как мне показалось, учительница. Она сказала нам, что в клубе ставится пьеса, и им нужно двух мальчиков. Один, правда, уже есть, но надо ещё одного. Она очень просила меня. Говорит: «Приходи сегодня к 7 часам. Посмотришь — понравится». Я так определённо ничего не сказал. Она записала мою фамилию и ушла, но ещё раз попросила, чтобы я пришёл.
Дома я рассказал это бабушке.
После обеда ходил в магазин. Привернул в книжный. Удалось купить контурные карты по географии. Потом я сел за уроки. Папа пришёл с работы в седьмом часу. Я рассказал ему о случае в школе. Он ответил мне, что это хорошо. Что мне нужно сходить. И если у них в самом деле есть нужда, то нужно принять участие в пьесе. Это очень хорошее дело. Папа сколько времени всё с артистами жил, ездил. Он сказал, что пойдём сегодня вместе. Попили чаю, закусили арбузом, который привёз с работы папа, и пошли. Там шла репетиция на сцене. Ведущий пьесу — пожилой дяденька. Как мы позже узнали, его зовут Иван Степанович. Он сразу спросил: «Это не Слава пришёл?» Видимо, ждали меня. Он кратко ознакомил нас с пьесой. Сказал, что это драма в трёх действиях. Называется «Барабанщица». Рассказывается про военное время. Немцы только что отступили, и тут развёртываются эти события. Рассказывается про русскую разведчицу. Мне даётся роль одного мальчишки двенадцати лет, которого зовут Сашка. Второй мальчик сегодня не пришёл. Он должен играть роль Эдика, ещё младше моего героя, и в пьесе мы везде вместе. Я посидел с папой, посмотрели. Хорошо всё придумано. Конечно, пьеса читается по книге. Договорились, что мне нужно придти завтра к 18 часам.
Дома я ещё позанимался уроками.

5 сентября 1972 г.

Папа меня разбудил, когда пошёл на работу. Утром я освежил уроки. Позавтракал и побежал в школу. В школе день прошёл хорошо. Оценок не было. После обеда сходил в магазин, потом записывал дневник. В четыре часа пришла та тётенька, которая в школе просила меня придти в клуб. Её зовут Анна Филипповна. Она жена Ивана Степановича. Она днём приходила брать книжку с пьесой и теперь принесла мне, чтобы я ознакомился с ней. Мои слова папа переписал ещё вчера, а сегодня я почитал их.
К 18 часам пошёл в клуб, как вчера договаривались. Должны репетировать пьесу. Были только я, Иван Степанович и другой мальчик, с кем я должен буду выступать. Он младше меня. В пьесе его зовут Эдиком. Мы несколько раз прочитали слова, а руководитель оценивал их. Потом в нашу комнату постучался и вошёл папа. Руководитель объяснял нам, какие мы должны будем делать движения, как их делать, когда и как говорить. Он объяснил, что к зрителям нужно стоять лицом, а спиной не поворачиваться.
Серёжа, так зовут мальчика, уже репетировал. Держится он свободно, даже лучше меня. У меня ещё не получается, но ничего, не вдруг всё даётся. Потом Иван Степанович поговорил с папой. Им нужен один артист, и папа мог бы выступить. Папа всю жизнь на сцене. Он с детства выступал. В своё время даже учился на артиста, был руководителем. Сам поставил ряд пьес. Так что можно сказать, что папа «без пяти минут» артист. Он знает это дело. И папа согласился помочь им. Может быть, ещё будем вместе выступать.
Когда пришли домой, я ещё по репетировал с папой. Он объяснил мне, где как говорить, сказал, что нужно больше движений, то есть жестикуляции.
Потом я сел за уроки.

6 сентября 1972 г.

Встал утром пораньше, то есть, папа разбудил меня. Надо было по хорошему повторить уроки. Вчера после репетиции надо было сбегать к Вовке за учебником географии, а потом было уже поздно. Я виноват в этом. Так как это моё дело — заботиться об учебниках.
Позанимался, позавтракал и побежал в школу. В школе было 6 уроков: алгебра, физика, английский язык, труды, география. Оценок опять пока не получил. Скоро будут. Если я буду готов к уроку и отвечу хорошо, то и оценка будет хорошая. А если поставят тройку или четвёрку, то это будет говорить о том, что плохо подготовился к уроку, не добросовестно. А я обязан к любому уроку быть готовым, независимо ни от чего. Да между прочим, препятствий то у меня никаких и нет — все условия.
Пришёл из школы, сходил за водой, пообедал. Потом записал в дневник за вчерашнее и стал делать уроки. Когда пришёл с работы папа, я тренировался в умножении на логарифмической линейке.
Вечером, пока я писал, папа тренировался в своей роли в пьесе. Я вчера писал про папу, что он «без пяти минут» артист. А такую деталь забыл отметить. Бабушка очень любит это искусство. Она много выступала в хоре и очень хорошо. Хор славился. Бабушка пела в хоре. Ей приятно встретиться с подругами, с которыми вместе выступали.
Бабушка в 1933 году выступала в районном Черевковском доме Культуры. В годы войны бабушка участвовала в художественной самодеятельности, в хоре колхоза «По пути Ильича» (в Черевково был такой колхоз). Этот хор хорошо выступал. Его приглашали на областной смотр. Хор ставил концерты раненым в госпиталях.
У бабушки был хороший голос. Она сама много сочиняла частушек и сказов. Даже после войны она ещё долго выступала. Выступала и в нашем клубе. Она сочиняла большие, хорошие сказы и всё помнила: ведь она человек не грамотный, записывать не могла. Поэтому бабушка у нас молодец. Я очень ценю свою бабушку, как и папа. То, что я написал здесь о бабушке, рассказал мне папа. Бабушка сама часто вспоминает свои прошлые годы, другой раз даже заплачет. Бабушка у нас хороший, честный человек!
Вечером мы с папой репетировали пьесу.

7 сентября 1972 г.

Сегодня папа меня не разбудил, и я проспал дольше. Всё-таки, не могу сам вставать, а надо бы когда-то приучиться. Освежил уроки. Потом побежал в школу. В школе всё было в порядке. Устно не отвечал, оценок не получил. Только по истории писал письменную работку. По алгебре занимались умножением на логарифмической линейке. Линейку папа мне купил вчера. Она стоит 4 рубля. Но раз я сказал, что нужно в школе, он сразу же мне её купил.
Была физкультура. Занимались на улице. Было черчение.
Домой пришёл в 2 часа. Принёс воды, пообедал, сходил в магазин и сел за уроки. Сначала взялся за геометрию, потом занимался физикой. По физике очень трудный материал. Но ничего, главное, вникнуть в смысл и тогда всё поймёшь. По английскому учил новые слова и правила.
Папа к 7 часам пошёл на репетицию. А мне нужно завтра к 6 часам.
Погода сегодня стояла солнечная, не жарко, не холодно. Осадков не было.

8 сентября 1972 г.

Папа утром разбудил меня. Выпив стакан чаю, я стал освежать уроки. Папа, как обычно, в семь уехал на работу. Потом я позавтракал и побежал в школу.
На уроке геометрии я отвечал у доски на тему «пропорции». Ответил на 4. По другим предметам оценок не получил.
Пришёл домой, пообедал, сходил за водой, в магазин. Сел за уроки. Позанимался до пяти часов. Потом стал репетировать пьесу, т.е. учить слова.
Я исполняю роль Сашки, который пережил в городе немецкую оккупацию. Немцы только что отступили. При оккупации в городе у немцев работала наша разведчица Нила Снижко. Все в городе презирают её, думая, что она на самом деле была за немцев. Сашка её ненавидел и попытался убить. Для этого у него была припасена граната. Он пытался сагитировать на это дело своего младшего дружка Эдика. Но Эдик не хочет этого делать, не верит мне.
Когда вникаешь в смысл пьесы, кажется интересно. К шести часам я пошёл в клуб. Ждал-ждал, но никого не дождался. Ни Ивана Степановича, ни Серёжки не было. К семи часам стали собираться артисты на репетицию, пришли и Иван Степанович с Анной Филипповной. А мальчишки так и не было. Домой к нему бегал, и дома нет. Вернулся в клуб, там уже репетировали. Я посидел немного, посмотрел. Потом ещё посидели с папой. Договорились, что я приду завтра к трём часам, и Серёжка тоже придёт.
Вечером ещё позанимался уроками, но на утро один предмет остался.

9 сентября 1972 г.

Встал в семь часов. Сделал зарядку, умылся, сел за уроки. Позавтракал, переоделся и побежал в школу. Прибежал, когда звонок уже прозвенел, но учителя ещё не было. Оказывается, наши часы отстают.
В школе получил четвёрку по русскому языку за письменную работу. Учительница задержала после уроков. Домой пришёл, пообедал и пошёл в клуб. Иван Степанович уже ждал. Серёжки не было. Мы прорепетировали на сцене с Иваном Степановичем одни. Он меня учил, когда как говорить, какие движения делать и как держаться на сцене. По репетировали всего час, и я быстро освободился.
Когда пришёл домой, бабушка была в клубе, и я немного позанимался баяном. Когда пришла бабушка, я стал заниматься уроками. Сделав уроки, я посидел с дневником.
Я за вчерашнее число очень наврал в том, что написал «Папа, как обычно, в семь уехал на работу». Папа никогда в семь часов на работу не уезжал. Двадцать пять-тридцать минут седьмого — в это время он обычно выезжает на работу. Я очень не хорошо поступаю, что так вру в дневнике. Не надо так делать. (Столь категоричная и жёсткая самооценка простой ошибки вызвана ревнивым требованием отца педантично отмечать все нюансы его жизнедеятельности, не упуская мелочей, указывающих на его самоотверженность, пунктуальность, дисциплинированность, честность и порядочность во всех сферах жизни)

10 сентября 1972 г.

После завтрака папа сразу побежал на репетицию. Мне нужно было придти позже, к десяти. Но вскоре пришёл папа и сказал, чтобы я собирался. Серёжа уже там.
Я переоделся и пришёл в клуб. Там были сначала только Иван Степанович и Серёжка. Мы с ним прогнали два раза первое действие. Потом стали собираться другие артисты. Начали репетировать всю пьесу с начала. Мы с Серёжкой вдвоём прорепетировали в гримировочной и поучили слова. Вскоре настала наша очередь. Мы вышли на сцену. Я должен влезать в окошко квартиры. Мы стали искать с Эдиком у «немецкой овчарки». Потом мы смотрели репетицию. Ещё не все подготовлены, другие плохо знают слова. Ну ладно, главное, чтобы всё хорошо обошлось на сцене, во время выступления.
Просидели в клубе долго. Репетировали. Но ещё не успели отрепетировать третье действие. У нас следующая репетиция завтра в 6 часов.
Когда пришли домой, я почистил костюм. Но это уже после того, как напомнил папа. А сам не догадался бы. Надо взять за правило: как снимаю костюм — чистить его.
После обеда я сходил в магазин. Потом сел за уроки. Бабушка ушла в кино. А я ещё полчаса позанимался баяном.
Потом снова сел за уроки. Надо заниматься по хорошему и ничего не упускать, чтобы не принести вреда себе и родителям — папе и бабушке. Физика очень трудно даётся. Но ничего, главное подумать, вникнуть в смысл, и тогда всё поймёшь. И не нужно огорчать папу и бабушку.

11 сентября 1972 г.

Уроков теперь задают много. Да сейчас и на репетицию надо ходить. Времени остаётся не много. И поэтому папа мне разрешил дневник заполнять раз в неделю, в воскресенье. И теперь с 11 числа по 17 я заполняю 17 сентября.
Школьные события: за неделю получил несколько оценок — штук 5 четвёрок и пару пятёрок. Это не может удовлетворить папу. Для меня это начало не блестящее. Четверть начал неважно.
Во вторник или в среду я пришёл с репетиции. Папа уже пришёл с работы, но настроение у него было плохое. Оказывается, как он мне сказал позднее, он ехал вместе с Зоей Никифоровной, директором школы. До этого у папы было прекрасное настроение. Он поздоровался с Зоей Никифоровной и поинтересовался, как я учусь, а также моим поведением в школе. Зоя Никифоровна прямо сказала, что я прилежный, способный мальчик, но разболтанный, что и затрудняет мою учёбу. Да, Зоя Никифоровна сказала правильно. Папа спросил её, на каком основании она это говорит, и она ответила, что говорит это на основании замечаний учителей.
Зоя Никифоровна права. Она подтвердила папину мысль о том, что учиться мне мешает разболтанность, несамостоятельность. Разве после этого папа приедет в хорошем настроении? Радоваться нечему.
Когда я сделал уроки, у нас с папой произошёл серьёзный разговор. Папа переживал. Но он переживал за меня. Он просмотрел, как я сделал домашнее задание по английскому языку. Вдобавок, у меня в дневнике не было записано задание. Задание было, но в дневник я его не записал. Где я взял такую моду — не записывать домашнего задания? Нельзя этого делать. Дневник нужно вести по всем правилам.
Домашнее задание другой раз делаю долго, но при этом нередко даже теряю время, так как часто отвлекаюсь или думаю о чём-нибудь другом — и уроки сделаю недобросовестно.
Папа заботится о том, чтобы я меньше уставал, когда делаю уроки. Он советует мне: сделав предмет или два, — отдохнуть, размяться, выбежать на улицу, поупражняться на турнике, с гантелями. При этом хорошо отдохнёт тело, голова, и я буду готов выполнить следующий урок. И как только принимаюсь за урок, нужно полностью на нём сосредоточиться, вдуматься в смысл и как следует выполнить.
А в школе самое главное внимательно слушать учителя и запоминать. Нужно учиться правильно говорить, правильно строить свои ответы.
В воскресенье 17 сентября папа разговаривал с Андреем Ивановичем. Андрей Иванович сказал, что я неплохой мальчик, веду себя хорошо, но опять та же самая разболтанность. Он сказал, что у меня достаточно сил, чтобы учиться ещё лучше, но я их не полностью использую. И он тоже прав. Такое же мнение и у папы, и у Зои Никифоровны, и у других учителей. Я должен взять себя в руки, направить все силы на учёбу. Ведь у меня большие возможности, созданы все условия для этого. А всё нехорошее у меня сейчас — остатки прошлого воспитания. Но скоро будет два года, как я здесь живу, и мне пора бы полностью измениться.
На этой неделе часто ходил на репетиции в клуб. Серёжка — хороший парнишка. У него хорошо получается роль. Учится он в пятом классе. Мы выучили свои роли, и теперь хорошо знаем их, поэтому в четверг нам разрешили не приходить на репетицию. В пятницу у нас была генеральная репетиция. В субботу мы должны уже выступать, и была вывешена красочная афиша.
Но на генеральной дело что-то не клеилось. У нас с Серёжкой всё было в порядке. Я был уже наряжен в Сашку: рваные штаны, тельняшка, худенький пиджак, фуражка. Из под пиджака торчит кобура, конечно, пустая. В кармане — граната, в другом — нож. Под глазом синяк.
Эдик — «тыловая крыса». Он чистенький, одет хорошо, в галстучке. В основном у нас было всё хорошо. Только на сцене мне нужно держаться свободнее, больше движений, не поворачиваться спиной к зрителю, смотреть на Эдика, а не в пол; чаще подтягивать штаны, как будто они у меня спадают, как советуют Иван Степанович и папа.
У папы тоже всё было в порядке. Слова свои он знает. А вот некоторые другие артисты ещё не все слова знают, держатся не совсем правильно. Особенно худо дело обстоит с Чуфаровым. Тот, кто играет Чуфарова, ещё плохо держится на сцене, не знает слов, то есть, плохо их знает. «Как бы не подвёл он нас завтра». Ещё худо дело обстояло с декорацией. Когда окончили репетицию, договорились, что завтра к 7 часам.
В субботу у нас было 4 урока. Пообедав, я пошёл в будку поиграть на баяне. Времени теперь мало для игры на баяне, и когда нет возможности заниматься музыкой практически, нужно заниматься теоретически. Теория не менее важна, чем практика.
Потом я занимался дома с уроками по анатомии, по алгебре, по английскому.
Сбегал купил пива.
Папа и бабушка как то на днях дали мне на расходы рубль. Бабушка уж пожалела меня: «парень-то в кино пусть чаще ходит, да может, и купит себе чего».
Спектакль мы ставим в честь дня работника леса. Бабушка в 6 часов ушла в клуб. Полседьмого за нами прибежал Серёжка: пора идти. Я сбегал в магазин, купил конфет. Стали готовиться к выступлению. Я нарядился в Сашку. Вскоре пьеса началась. Мы с Серёжкой прорепетировали между собой. Папа нас обоих поздравил с дебютом. Скоро подошла наша очередь выступать.
Мне было страшновато, как и Серёже. Народу в зале собралось много. И вот моя очередь. Я залезаю в окно: показывается моя голова. В зале засмеялись, когда я спрыгнул: видок у меня был довольно смешной. Вроде, всё шло хорошо. Только я должен подбегать к окну после выстрелов, а выстрелы не раздались. Пришлось обойтись без них.
Вот-вот должен появиться Чуфаров, а его всё нет. Появился с задержкой. Первый наш выход закончился. Папа и другие похвалили нас: всё хорошо.
Во втором действии открывается занавес. Только что был воздушный бой. Мы его смотрели, и я говорю Эдику: «Видал, как наши юнкерсов гоняли? Отбо-ой! Эх, ястребочки…» Опять мы разговариваем с Эдиком.
Потом в этом же действии третий наш выход. Я вбегаю в комнату. Нила одна. Кричу: «Получай, овчарка немецкая!» Бросаю в неё гранату. Но бросить не успел — Эдик хватает меня, и мы вместе валимся на пол.
В третьем действии я чувствовал себя более спокойно, уверенно.
Итак, папа тоже хорошо выступил, а вот Чуфаров таки подвёл, опоздал на свою роль. Представление окончилось, нам похлопали.
Я переоделся. Нас с Серёжей на минутку задержали, поблагодарили за выступление, поздравили, угостили конфетами. А у взрослых было собрание на полчаса.
Когда пришёл папа, мы легли спать. Папа говорит, что выступили мы хорошо. Серёжа молодец, у него хорошо получилось. И этот день для меня и для папы стал знаменателен тем, что у меня был дебют.
В воскресенье я проспал до 9 часов. Папа меня несколько раз будил: нажимал мне на нос, щекотал пятки, а я не мог проснуться. Папа проснулся рано. Ему было скучно без меня. Когда же я проснулся, папа уже ушёл в баню. Когда он пришёл из бани, мы позавтракали, а потом я стал делать уроки. Занимался до полчетвёртого, а потом пошёл в кино «Мировой парень». Фильм хороший, интересный. Потом сходил в магазин, потом бабушка ушла в кино. Я часик позанимался баяном и стал записывать дневник.
Погода ещё стоит не холодная. Но осень в разгаре. Листья на берёзах и других деревьях совсем пожелтели, и уже опадают. Всё уже не так весело, как весной: небо стало хмурое, солнце потускнело и стало холодным, не стало слышно весёлого птичьего чириканья. Лето уже позади.
Папа заботится о моём здоровье. Он хочет, чтобы я следил за своими зубами: утром должен чистить зубы, а вечером полоскать марганцем. Теперь, как только кончилась марганцовка, папа купил зубной эликсир, которым теперь вечером буду полоскать зубы.
Я уже успел где-то схватить болезнь: сопли потекли. Холодной и не кипячёной воды мы не пьём: не кипячёную воду очень вредно и опасно пить, особенно зимой или весной — запросто можно схватить болезнь. В четверг мне надо было на репетицию. Ходил в баню. Хорошо попарился, но не прошло.

25 сентября 1972 г.

Когда в понедельник пришёл в школу, ребята, которые смотрели вчера спектакль, посмеялись надо мной. Спросили, где моя граната. Но и сказали, что у меня получилось хорошо. В школе день прошёл хорошо.
По литературе скоро будем изучать комедию Фонвизина «Недоросль», поэтому взял в библиотеке эту книгу. По русскому-литературе у нас в этом году новая учительница Галина Романовна. Хороших оценок пока не получил. И всё-таки, с учёбой у меня идёт туговато. Из пока полученных оценок можно сказать, что я начал четверть плохо. Почему такие показатели? Да потому, что большей частью я бываю плохо подготовленным к уроку. В домашнем задании зачастую что-нибудь не доделаю, не дочитаю. Бывает, что плохо выслушаю учителя и поэтому не пойму материал. На уроках нужно быть собранным, сосредоточенным. Домашнее задание нужно делать по-хорошему, выполнять всё, что задано. Когда делаю уроки, нельзя отвлекаться. Можно отвлечься и отдохнуть, сделав предмет-два. Я часто забываю всё это и получается очень плохо. Нужно же следить за собой, контролировать каждый свой шаг. Оценивать и рассуждать, что получится после какого-то моего поступка. Больше думать, варить головой. Тогда я перестану забывать всё на свете, тогда будет всё хорошо. То, что сказал человек, нужно как следует запомнить, и всё время держать в уме: а что я должен сделать сейчас, а вот то-то мне надо сделать потом… Папа советует мне, чтобы я делал так. Это же всё для меня. Это всё мне будет нужно в жизни. «Чем труднее в учении, тем легче в бою, — постоянно напоминает мне папа, — пока тебя учат, ты должен учиться, а когда в армию пойдёшь, там этому учить не будут, там будут требовать». Да хоть и где, не только в армии, мне всё это понадобится.
Папа меня сейчас постоянно учит. Он объясняет мне непонятные слова, смысл разных выражений. И мне надо пользоваться этим, больше спрашивать, интересоваться. А то, что я другой раз молчу и не спрашиваю даже то, что не понятно мне, — папа из-за этого очень огорчается. У меня большие возможности, все условия созданы для учёбы. Я должен пользоваться этим.
Во вторник я заканчивал уроки, а папа заряжал подаренную ему дядей Борей зажигалку. К семи часам мы с папой пошли в клуб: нам сегодня нужно было собраться наверху. Репетиции в этот день не было, и мы скоро ушли. Я закончил урок по черчению и полодиннадцатого лёг спать.
На следующий день, в среду, с папой и бабушкой мы ходили на спектакль Архангельского Драматического театра «Три минуты Мартина Гроу». Спектакль понравился, смысл очень хороший. Действия происходят в Америке. Говорится о честном прокуроре, как он защищал невинных людей и боролся за справедливость. Хороший спектакль.
Вот тут в дневнике я редко записываю то, что объясняет мне папа. Иногда запишу несколько слов, которые он мне объяснил. Как будто за всё время папа только это мне и объяснил. Папа мне очень много объясняет непонятного, постоянно. Только я часто всё забываю.
В пятницу я пришёл из школы. Папа был на работе, а бабушка плачет. Та неделя была наша очередь, и бабушка честно отвела её. В субботу в коридоре всё вымыла, навела порядок, да так хорошо, что в доме-то никто так больше не сделает. Бабушка всегда честно относилась к труду и ко всем обязанностям. Уборную бабушка не мыла, не обязана этого делать, так как мы туда не ходим. Раз так получилось в июне, мы сделали себе в сарае. А сегодня без меня бабушку снова оскорбили и обругали: эта же тётка Юлька, бандитка, дядьки Витькина жёнка. «Почему не моешь уборной? Чтобы вымыла!» И в добавок всячески обругали бабушку. Не ходить туда и мыть там. Кому это нужно. Они сами, небось, не стали бы этого тоже делать. Они вынудили нас поступить так в прошлый раз: сделать себе в сарае. Бабушка всё время мыла в уборной. По хорошему, на совесть. Да так, что ни одна душа в доме не вымоет, как наша бабушка. А они захотели навредить нам и пожелали заставить бабушку вымыть уборную второй раз. Нет, никто этого не позволит. Теперь мы туда не ходим и мыть там тоже не будем. Так вот обидят бабушку, огорчат. Всё настроение сразу испортилось, и у папы, как только он узнал об этом, и у меня.

Мы с папой говорили о том, что меня скоро примут в комсомол. Папа сказал мне, что нужно знакомиться с Уставом. Это маленькая брошюрка, которую папа купил мне уже давно, и с ней ещё одна: «Задачи союзов молодёжи» Ленина. Мне надо будет постепенно знакомиться с этим.
У нас с папой уже в который раз был разговор о том, что у меня в школе нет никаких товарищей. Я ни с кем не дружу. «Это очень плохо» — говорит папа. Нужно иметь друзей, быть в дружеских отношениях с коллективом. Этого мне не достаёт. Поэтому папа очень мной недоволен. Что это такое… Нужно с кем-нибудь подружиться. В нашем классе есть хорошие ребята, такие как Вашута, Лозовский и другие. Так можно же с ними подружиться.
Мне нужно исправляться, брать себя в руки. Там, где трудно — в корне переламывать себя. Я должен стать хорошим человеком. Я должен сейчас хорошо учиться. Мои и задачи-то все: хорошо учиться, контролировать себя, чтобы стать хорошим человеком. Взять себя в руки. Учёба нужна мне, а не кому-то. Если я выучусь, то смогу получить хорошую специальность, выйти в люди. Каждый человек в нашей стране может выбрать себе любую специальность. Сейчас я, например, хочу стать лесником. Жить в деревне, на природе. Для этого, говорил папа, есть училища. Словом, всё это зависит от меня.
Погода стоит ещё тёплая, хорошая. Листья совсем уже опадают. Быстрее всех желтеют и опадают листья на берёзах. Однажды ночью на этой неделе уже был первый снег. Но он быстро растаял. Всё время стоит пасмурно.
В субботу встал полвосьмого. Немного освежил уроки, позавтракал и побежал в школу. В школе в основном всё было хорошо. По химии Андрей Иванович нескольким ученикам дал письменную работу на листочках. В том числе и мне. Работа была трудная, но я был готов к ней и всё сделал правильно. После урока он проверил наши работы, и я получил пятёрку. Я пришёл из школы, а папа из бани. Потом я пошёл в баню. Хорошо помылся. Баню недавно отремонтировали, и в ней стало удобнее. После обеда я пошёл в кино. Фильм называется «Полонез Огинского». Про партизан. Рассказывается о мальчике-скрипаче. Его папа партизан попал в плен к немцам. Его хотели уже казнить. Но сын прибежал к партизанам, и они выручили его отца. Фильм мне понравился.
После кино сходил в магазин. Бабушка тоже хотела сходить в кино. В 6 часов был другой фильм, но на него никто не пришёл, и он не состоялся. Потом я позанимался с этикетками. Папа недавно купил ещё два одинаковых набора: Кольке и мне.
В десятом часу легли спать.
В воскресенье встал полвосьмого. Выбежал на улицу, сделал зарядку с гантелями и на турнике. Потом стал делать уроки. Сделал два предмета. Позавтракали. Я снова сел за уроки. Закончил делать уроки во втором часу. Сбегал на улицу, поразмялся. Потом пришёл домой и стал записывать дневник.
Полпятого пообедали. Нам нужно было идти на репетицию, но папе было плохо. Он немного приболел и не пошёл. Я пришёл туда. Там один Иван Степанович. Скоро собрались и другие, но далеко не все. В 6 часов фильма опять не было, и мы по репетировали на сцене. Иван Степанович указал мне на несколько деталей, которые я должен соблюдать в пьесе. Мы с Серёжей по репетировали и в начале восьмого были свободны. Я сходил в магазин. Потом сел ещё пописать дневник.
После выходного снова за учёбу. Давай-ка я возьмусь по настоящему учиться! И строго соблюдать все правила учёбы. Таким образом, я буду учиться хорошо, дело у меня пойдёт на поправку. С новой учебной недели возьмусь-ка я за учёбу по-новому! И всё будет хорошо! Ведь я на самом деле ничем не хуже Вашуты или Лозовского. А к ним мне нужно постараться быть поближе, постараться сдружиться.

2 октября 1972 г.

В записях прошлой недели я не правильно написал о спектакле «Три минуты Мартина Гроу». На эту ошибку указал мне папа, но я мог бы её не допустить. Ведь прокурор, как я писал, не был показан в спектакле честным. Он не был показан и плохим. В спектакле говорится, как прокурор Мартин Гроу борется с собой, он борется со своей совестью. Он рассуждал с собой, на какую сторону встать: за правду или несправедливость; он думал, за что выступить — против войны во Вьетнаме или за. И в конце-концов, честность побеждает: он выступил против войны во Вьетнаме, выступил за справедливость и правду. Очень хороший смысл спектакля. Половина артистов хорошо знакома папе, со многими он вместе работал.
В четверг 28 сентября в 6 часов в школе было родительское собрание. На собрании обсуждали поведение учеников, учёбу и т.д. В нашем классе из родителей не было ни одного мужчины. Все матери, есть и бабки. Андрей Иванович насчёт меня сказал, что я способный мальчик, поведение у меня хорошее, и что если бы все были такие, как я, легко было бы работать педагогу. Но он сказал, что я, всё-таки, учусь не в меру своих возможностей. Я мог бы учиться лучше. Новая учительница по русскому языку сказала то же самое. Она сказала, что по литературе у меня идёт хорошо, а вот по русскому языку — туговато. Я написал сочинение, то есть изложение, плохо — на двойку. Она сказала, что я могу учиться лучше. Папа заметил из её разговоров, как она умно и здраво рассуждает с другими родителями, и сделал вывод, что это очень хорошая учительница. Я тоже это заметил ещё до собрания. Она строгая, но справедливая. Лучше поставить твёрдую тройку, чем натянутую четвёрку. И это для пользы самих же учеников.
С одной стороны, папа был доволен мною. А с другой — он увидел, что с учёбой у меня дело совсем плохо. Кроме того, что у меня есть двойка в журнале по русскому языку, есть также двойка и по физике. Да, с учёбой у меня обстоит дело пока очень плохо.
На следующий день первым уроком был русский язык. Первым к доске писать слова учительница вызвала меня. Все слова я написал правильно, а вот правописание гласных в их корнях объяснить не мог, и поэтому получил четвёрку. Но учиться лучше я могу! Поэтому я должен сейчас напрячь все силы. Я должен завоёвывать знания, а оценки показывают, какие они у меня.

В пятницу вечером у нас была репетиция. В воскресенье 1 апреля (? — ошибка) будем ставить «Барабанщицу» в 5 часов. Первого утром мы с папой ходили в баню. Когда пришли из бани, дома застали нашего баяниста дядю Юру. Он пришёл к нам с баяном. Дядя Юра хотел поиграть со мной на баяне, научить меня кое-чему. Но бабушка приготовила завтрак и попросила всех за стол. Мы позавтракали, попили чаю. Потом к нам зашёл Иван Степанович. Ну, они немного позволили… Папа стал показывать им фотографии, а я немного поиграл. Потом Иван Степанович ушёл. А я с дядей Юрой пошли к нему на квартиру, я захватил свой баян. С ним я позанимался на баяне. Он научил меня играть «Ивушку». Пока, конечно, она получается худо, но потом будет лучше. Это полезно — иногда отступать от нот (дядя Юра не по нотам играет). Полезно иногда подбирать на слух, но иногда, а не всё время.
Папа меня только и учит, чтобы, когда я играю что-либо из учебника, я должен следить за нотами, читать их. Это очень важно: я научусь читать ноты и буду избегать лишних ошибок.
Другое дело — где-нибудь в коллективе, когда уже стану баянистом. Если меня попросят сыграть какую-то песню, а я её не знаю по нотам, тогда можно подобрать её на слух. И чем быстрее и правильнее подберу её, тем лучшим буду считаться баянистом.
В час я пришёл домой. Отдохнули. К бабушке пришла какая-то старушка. Она значительно моложе нашей бабушки, а выглядит много старше её. То же самое: тёте Павле 70 лет, а бабушке скоро 80 — на 10 лет разница, а тётя Павла выглядит старше нашей бабушки.
Здоровье бабушке даёт то, что она всю жизнь прожила честно, много работала, никогда не плутовала, не обманывала никого, как та бабка, в Краснодаре.
Сегодня папа сделал мне очень серьёзное испытание: он притворился очень пьяным. Он приказал мне, чтобы я пошёл в клуб и сказал, что папа не придёт. Я не хотел было идти, но папа повторил приказание, и я пошёл. Я пошёл докладывать на папу, что он не придёт выступать. Я пошёл сказать, что папа подведёт коллектив. А ровно час назад у нас с ним был разговор. Папа мне говорил, чтобы я никогда в своей жизни не подвёл коллектив. Чего бы это ни стоило, но если сказал, что приду — должен придти. А сейчас папа мне сказал, что не пойдёт выступать. Я быстро поверил и пошёл говорить. Папа меня вернул от дверей и по хорошему поругал. Чего я вполне заслужил.
Я должен был поступить иначе. Я должен был встать и сказать: «Что ты, папа, мы же подведём коллектив, Ивана Степановича, люди придут смотреть спектакль. Папа, у нас было много разговоров на эту тему — чему ты меня учил? Ты меня учил быть честным, никогда никого не подводить. Папа, я не пойду, вставай — нам пора уже идти!» Вот тогда бы папа был доволен. (Топорный какой-то метод воспитания — «стой там, иди сюда» называется) А своим настоящим поступком я его глубоко оскорбил.
Вечером я у него попросил извинение за всё то, что натворил. Сказал, что не буду больше так поступать (по видимому, отцу было больше всего нужно чувство вины перед ним, которое постоянно испытывал бы сын). А насчёт учёбы дал слово, что дело пойдёт на поправку.
В пять часов начался спектакль. Народу пришло не меньше половины зала. Вначале всё шло хорошо. И вдруг кто-то не вышел на сцену. Ждали-ждали, занавес пришлось закрыть. Должна была выйти Дубинина, которая исполняла Нилку Снижко, и Серёжка. Мы с Серёжкой выступили хорошо, только не достаточно громко разговаривали. Во втором действии тоже неплохо выступили. Во втором действии выступил папа. Он играет Митрофанова. Роль небольшая, но важная. В третьем действии перед выходом Серёжка уже ушёл к окну, в которое теперь он должен влезать, а я ждал выхода. Тут ко мне подбегает Иван Степанович. Он передаёт мне пистолет, который я должен незаметно передать Нилке, находящейся в другом углу (можно подойти только со сцены). Вдобавок он сказал, чтобы мы отодвинули стол с середины сцены, как будто так и надо. Я взял пистолет и вышел на сцену: подкрадываюсь к Эдику, который влез в окошко. Пистолет я передал незаметно. Я говорю Серёжке шёпотом: «Давай оттащим стол — Иван Степанович сказал». И вслух сказал: «Давай стол оттащим», а он мне: «Ты что, с ума сошёл?». Но стол переставили благополучно.
В пьесе я играю Сашку — смелого мальчишку, патриота своей страны. Он ненавидит буржуев, фашистов, предателей родины (думая, что Нилка предатель, я бросаю в неё гранату). Сашка борется против них. Но в конце я допустил грубую ошибку: когда Нила умирает, после слов Фёдора я выбегаю со словами: «Доктор бежит и бойцы с носилками!» Фёдор не сказал своих слов, и я не выбежал — поступил не правильно и очень глупо. Не смотря ни на что, я должен был выбежать.
Бабушка смотрела наш спектакль и ей он понравился. Но у нас было много недостатков.
Прошла ещё одна неделя. Были хорошие события, были и плохие. Дак нужно бороться за хорошее, против плохого. Не повторять допущенных ошибок. Самое главное — быть честным!
В четверг 5 октября в 2 часа ходил в кино на «Ну, погоди». Этот мультфильм очень смешной, и он всем нравится. Вечером играл на баяне. Разучиваю песню «Ой, пиду я по над лугом». Занимаюсь на баяне редко, поэтому приходится тяжеловато. Но ничего, главное работать напряжённо, настойчиво, и тогда будет лучше получаться.
Шестого весь день дул сильный ветер. С утра принёс воды, чтобы опять не пить солёную. Листья с деревьев опадают в большом количестве. В школе было три урока. По русскому языку получил пятёрку.

В субботу у нас с папой был серьёзный и большой разговор на тему «о нашей жизни». Когда я пришёл из школы, всё было в порядке. У папы только что был Иван Степанович. Я сказал папе, что получил пятёрку по химии. Он не забыл похвалить меня. Между прочим, всякий раз, как я получу пятёрку, папа не замедлит похвалить меня. Мы пообедали, а потом папа начал разговор.
Он сказал мне, что я быстро забываю всё, о чём говорим. Мы на прошлой неделе уже разговаривали с ним о том, что я быстро забываю всё, о чём мы говорим. Забываю о проведённых разговорах и не обдумываю их. Мы говорили с папой о том, что я должен написать письмо в «Комсомольскую правду», в нём описать свою жизнь, рассказать об этих подлых людях, которые жестоко обижают бабушку. То, что напишет папа, это одно. А то, что напишу я — другое. И это очень важно. Как только закончился этот разговор, я его тут же забыл. Ни разу не заикнулся о том, что начну что-то делать. Так прошла неделя. Папа ничего не говорил, всё терпел (Очевидно, зуд жалобщика и писаки, как он себе представлял, по образу и подобию своему, должен был непременно передаваться мне. Маниакальная потребность втянуть меня, малолетку, во все свои распри с соседями, а также в тяжбу с моей матерью, когда бы моя позиция и мои слова рассматривались как основной и неопровержимый аргумент перед лицом любой инстанции, куда бы он ни обращался, пытаясь доказывать свою правоту, эта потребность несостоявшегося, но признанного величия просто затмевала его сознание). А ведь это очень обидно для него. И в субботу он решил высказать это. Он сказал мне, что так поступать очень подло. «Согласился или сказал, что сделаешь — нужно исполнить!» (сначала вырвет это согласие своим брюзжанием или хитростью, а потом манипулирует им) Я не заступился за бабушку. Её обижают и огорчают злые люди, а я не хочу заступиться за свою родную бабушку. Это очень подло. Я дал папе слово, что буду писать письмо в «Комсомольскую правду» и буду защищать бабушку.
Сначала папа нервничал (на это есть причина), но потом немного успокоился.

После ужина мы поговорили с папой на другую тему — о самозащите. Папа научил меня защищаться от врагов, если они вступят в драку. Папа меня учил, чтобы я заступался за слабого и обиженного. А самое главное — не обижал их сам. «Увидишь, что обижают слабого — заступись, не проходи мимо, чего бы это тебе не стоило: синяков или зубов!» — так говорит мне папа. Я не должен унижаться перед какими-то сорванцами ни в школе, ни в классе. За обиду я должен ответить. Конечно, это совсем не значит, что нужно ходить петухом. Папа учит меня добру, честности, и чтобы я умел за себя постоять. Таких разговоров бывает очень много.

8 октября 1972 г.

Воскресенье. Утром проспали дольше. После завтрака я сел за письмо. Пишу в «Комсомольскую правду». Пишу о своей жизни, о папе и бабушке. Никогда ещё не писал таких писем, поэтому трудно. Но, написав это письмо, я сделаю большое и полезное дело.
Папа пошёл в клуб на собрание наших участников спектакля, а я в два часа в кино. Фильм «Бессловесные друзья» интересный, про умных животных.
Когда пришёл из клуба, у нас в гостях были Иван Степанович с Анной Филипповной. Они посидели у нас до 18 часов. Хорошо поговорили. Показали им альбом с фотографиями. Анна Филипповна бабушке понравилась: простой, разговорчивый человек, каких любит бабушка.
Когда гости ушли, я стал делать уроки.

15 октября 1972 г.

В понедельник за сочинение по литературе получил четвёрку, но написал, как сказала учительница Галина Романовна, всех лучше. Это ещё раз говорит о том, что я нисколько не хуже ни Вашуты, ни Лозовского.
10 октября. Утром освежил уроки, позавтракал и побежал в школу. На уроке русского языка Галина Романовна спрашивала правила. Я поднял руку. Сначала она меня не спрашивала. Спросила около 10 человек — никто не знает. Даже Лозовский Вовка не знал. Тогда она спросила меня. Я хорошо ответил. Потом, проверив мою письменную работу, она поставила мне 5. По геометрии писали проверочную работу, получил 5. После четвёртого урока ходили работать на биржу 27 лесозавода. Работаем за деньги на классные нужды. А работать пришло меньше половины класса.
В 5 часов сел за уроки.
В четверг ходил в баню. В пятницу снова ходили работать.
Суббота, 14. Когда я пришёл из школы, папа был дома. Он думал, что я приду из школы, когда он уже уехал. Ехать он должен на вторую лесобиржу договариваться о спектакле. Хотим сделать несколько выездов. Ему нужно было также на 25 лесозавод по этому же делу.
Папа думал, что когда я приду домой, его уже не будет, и написал мне две записки. В одной записке он высказывал свою глубокую обиду на меня. В ней он процитировал высказывание одного арабского мыслителя: «Человек, останавливающийся на полпути, теряет всё!» А я нередко останавливаюсь на полпути. Другой раз поставлю перед собой цель, и не дохожу до неё, а останавливаюсь на полпути. И я теряю всё, что до этого завоевал. Вдобавок, я довольно «вольно» разговариваю с бабушкой без папы. Я часто разговариваю с ней, можно сказать, грубо, на что бабушка очень обижена. А я не имею права так делать.
В пятом часу мы с папой пошли на автобус. Я поехал в город к Никоновым, а папа договариваться на 25 лесозавод. Я переночую у Никоновых, а утром — за покупками. Я должен купить рыбы, мяса, муки и других продуктов. На 25-м папа вышел. Мне он дал 15 рублей и на дорогу два талона. Папа мне разрешил около двух рублей держать на что-нибудь своё: купить подарок тёте Кале, Витьке и Светке. В городе можно купить семечек, пострелять в тире и т.д.
На Гидролизном я пересел на трамвай, купил билет, встал в углу и поразмышлял о нашей жизни… Как мы живём? А живём мы до сих пор не весело, не спокойно; до сих пор расстраиваются папа и бабушка. Что же это, что мешает нам спокойно жить? Разговоры, расстройства, переживания чаще всего бывают из-за меня. То я что-нибудь натворю, то совру, то обману. То что-нибудь я не правильно сделаю из-за своей бесконтрольности, безответственности, то что-нибудь забуду или поленюсь сделать. Вот, вот где корень всех расстройств, переживаний, обид. Из-за меня другой раз папа с бабушкой и между собой ссорятся. Один раз папа меня ругает за что-нибудь, а бабушка защищает, в другой раз наоборот. А не было бы причин, за что можно было бы меня поругать — не было бы и всех скандалов (Как всё просто: чувство вины — первый и основательный успех, которого отцу удалось достичь в моём воспитании. Слава Богу, что в последствии, разрубив «гордиев узел», связывавший меня с отцом, мне удалось преодолеть и этот комплекс). А для того, чтобы не было этих причин, я должен быть честным, честным и ещё раз честным человеком. Я должен контролировать себя, осуждать каждый неправильный и нехороший свой поступок. Я не должен допускать ошибок, которые уже были допущены. Я должен больше думать, рассуждать, анализировать. Тогда я буду хорошим человеком, и всё будет хорошо в нашей семье, если я буду соблюдать все эти правила. Я постоянно должен держать у себя в голове, что человек, останавливающийся на полпути, теряет всё хорошее, что завоевал.
Полседьмого я был у Никоновых. Вечером мы смотрели телевизор. Витя показывал своё искусство игры на гитаре. Он сыграл какую-то мелодию. Чувствуется, что стало немного похоже на что-то, и он выучил.
Витька парень хороший. Ему бы только помочь, в смысле: подсказать, что если начал чем-то заниматься, то не останавливаться на полпути.
На следующий день встали в начале восьмого. Выпили чаю. Потом с Витькой и Светкой пошли на рынок. Ни мяса, ни рыбы нет. Купили клюквы 15 стаканов. Походили по магазинам в надежде купить муки и другого, но больше ничего не купили. Витька со Светкой пошли домой, а я сходил в парикмахерскую. Потом снова пришёл к ним. У тёти Кали пришлось ещё пообедать. Только потом они меня отпустили.
Приехал домой в четвёртом часу. Сел за уроки. Вечером к нам пришёл Иван Степанович и подарил мне шахматы с надписью «За участие в пьесе «Барабанщица»», зная, что я люблю играть. Мы с ним сыграли две партии, и в короткое время я схватил два мата. Но теперь-то, имея свои шахматы, скоро научусь играть.
Здесь, правда, я поспешил, и очень не хорошо написал. Отсюда можно понять, будто папа жалеет денег и не покупает мне шахматы. А ведь на самом деле, стоило мне только заикнуться об этом, и папа мне купил бы их. (Последний акцент сделан по замечанию отца. Ревность, не находящая объяснений: всегда, прежде, чем слегка похвалить кого-то или с благодарностью отозваться, следовало пропеть хвалебную оду отцу, в противном случае, это будет расценено как недооценка его идеальной личности, положившей себя на заклание во имя сына, как следствие — обида и длинные нотации с наставлениями)

22 октября 1972 г.

В понедельник получил четвёрку по алгебре. Уроки сделал в 8 часов. Вечером заполнял дневник.
В школе напротив нашего класса находится пионерская комната. На переменах она открыта. И мы ходим туда почитать, поиграть в шахматы. Сегодня я померялся силами с некоторыми учениками и понял, что слабоват.
Во вторник вечером ходил с бабушкой в кино «Последний перевал». Хороший фильм. Рассказывается о двух бывших друзьях. Один стал красным командиром, а другой — белогвардейским начальником.
В среду оценок в школе не получил.
Всё-таки, не могу я ещё полностью следить за собой. Можно было бы лучше.
Вечером заполнял дневник.
В школе на переменах ходим с ребятами в пионерскую комнату играть в шахматы. Я несколько раз проиграл, несколько выиграл.
В четверг вечером бабушка ходила в кино, а я поиграл на баяне.
В пятницу по истории проверочную работу написал на 5. Когда подготовишься к уроку, прекрасно можешь ответить, и получаешь пятёрку. Если же чувствуешь, что подготовился плохо, сидишь на уроке, не поднимая руки, а если спросят, получаешь тройку. Если не доучишь урока, вместо пятёрки получаешь четвёрку. Но я могу лучше учиться, и стоит мне ликвидировать эти недостатки, как дело пойдёт намного лучше. Вот и папа говорит, что не раз замечал, что я вечером не доучиваю некоторых предметов, оставляя их на утро. Да, это нередко бывает. Утро даётся на освежение уроков, а выучить их нужно вечером.
Учиться я мог бы намного лучше. У меня есть большие возможности. Сейчас всё зависит от меня.
Снег уже выпадал, но растаял. Ещё не холодно, но природа вся хмурая, пасмурная. Солнца не видно. Листья с деревьев уже опали. Всё ждёт зиму.
Суббота, 21 октября. Из школы пришёл в 14 часов. Папа был дома. Он уже сходил в баню. И теперь пошёл мыться я. Помылся хорошо.
Когда я пришёл домой, папа, как обычно, сказал мне «С лёгким паром!»
Я сказал, что в 4 часа индийский двухсерийный фильм «Преданность». Папа разрешил мне идти в кино, а бабушка дала 50 копеек. Я ничего не сказал ей. Фильм хороший, но шёл три часа. В семь часов пришёл домой. У нас был Иван Степанович. Я покушал, а потом мы с ним сыграли партию в шахматы, которую я быстро проиграл.
Когда он ушёл, папа высказал своё замечание по отношению к нему. Слишком часто и много Иван Степанович произносит «я»… — я хороший режиссёр, я хороший шахматист, я лётчик, я,я,я… «Я» — последняя буква в букваре. Не нужно слишком высоко ценить себя и превышаться над людьми. Не нужно я-кать. Это, наоборот, унижает человека.
Вечером учил уроки.
В воскресенье спали до 8 часов. После завтрака делал уроки. А в час пошёл в кино «Дети капитана Гранта». Очень хороший фильм. Папа говорил, что в молодости он ему очень нравился. Дети капитана разыскивают своего отца. Они были и в Америке, и в Австралии, а нашли его на последнем острове в Новой Зеландии. Бабушке я сказал, что следующий сеанс начнётся в 4 часа, и наврал: он начался в 3 часа. Почему я не могу правильно и добросовестно прочитать и пересказать афишу? Теперь из-за меня пострадала бабушка. Она хотела сходить в кино, но из-за меня фильм не посмотрела.
Вчера бабушка дала мне на кино 50 копеек, а сама подумала, что 20 копеек. И у меня хватило совести взять эти деньги, даже не предупредив бабушку. В этом случае я жестоко её обманул. Билеты были дорогие — по 60 копеек. А я, если бы был хорошим, то вернулся бы и сказал бабушке, что сегодня в кино не пойду, а завтра с часу будет хорошее кино, и схожу завтра (дневниковая версия соответствующей отцовской нотации, как я должен был поступить, и она должна была быть отражена в дневнике). Если б я так пришёл и сказал бабушке, то поступил бы хорошо. А ещё лучше было бы, если бы я сказал: «Бабушка, зачем мне 50 копеек, может, у тебя меньше найдётся», — ведь я ещё не знал, по чём билеты. Вообще, вчера совсем не обязательно было идти в кино. Сегодня такой замечательный фильм был. Так сколько раз на неделе можно ходить в кино… А из-за этих 50 копеек получилась новая неприятность.
Я пришёл уже из кино. А тут заходит к нам клубная кассирша (бабушки в это время не было). Подняла крик, что мол бабушка её обозвала за то, что вчера дорого продала билеты. Папа сказал, что бабушка не могла её обозвать. И чтобы она не продолжала разговор в повышенном тоне, он открыл для неё дверь. Та раскричалась на весь коридор. Бабушка пришла и подтвердила, что никак её не обзывала и что даже не говорила о ней, а только спросила, почём вчера продавали билеты. А кассирша больше того наврала на бабушку. И эта неприятность произошла из-за меня.
Сегодня я ещё огорчил папу: отправляя меня в магазин, он велел купить 3 пачки маргарина по 36 или 38 копеек, а если нет, то за 32 копейки. Я пошёл в магазин, по 36 и по 38 маргарина нет. Есть только по 32 и по 48 копеек. Я совершил глупый поступок: взял три пачки по 48. Дело не столько в деньгах, сколько обидно папе за то, что я не внимателен и не добросовестен. Это я, во-первых, плохо выслушал папу, во-вторых, не додумался подсчитать, правильно ли я сделаю, если куплю маргарин по 48, не лучше ли купить по 32 копейки. Это всё моя недобросовестность, невнимательность, нечестность. Это всё подлые поступки, сильно огорчающие папу и бабушку. Когда же всё это прекратится? Когда мы будем жить по хорошему? Когда я возьму себя капитально в руки? Когда перестану обманывать, и буду себя контролировать? Это всё прекратится тогда, когда я перестану огорчать папу и бабушку своими поступками. Ужасно надоела такая жизнь папе, бабушке и мне. Нужно, всё-таки, взять себя в руки!
Вечером я немного позанимался этикетками, немного теорией музыки, потом записывал в дневник.
Сейчас нужно особенно ответственно подойти к учёбе. Не долго осталось до конца первой четверти. По многим предметам мне нужно поднажать. Самое главное — увлечься учёбой и жить мыслью: чем же я хуже Вашуты или Лозовского… Учиться будет намного легче, если ничего не запускать. Иначе навёрстывать будет трудно.
Восьмой класс решающий: как я его закончу, можно будет судить, стоит или нет учиться дальше. Я думаю, что стоит, и поэтому должен бороться с собой.
А насчёт нашей жизни я думаю, что жить надо по настоящему!

29 октября 1972 г.

Сколько я здесь живу, папа постоянно внушает мне, насколько полезно слушать радио (последние известия) и читать газеты. Если я буду регулярно слушать известия и читать газеты, то хорошо буду разбираться во многих вопросах: политических, экономических, хозяйственных, жизненных и других. Папа разъясняет мне много непонятного в этих вопросах. Он не хочет, чтобы я был потёмком, как многие другие ребята. Другие ребята и хотели бы много знать и разбираться в чём-либо, но жизненная обстановка не позволяет: у одних родители пьют и не хотят заниматься воспитанием своих детей, у других родители сами потёмки или подлецы.
Папа хочет, чтобы я больше знал, был умным человеком и не допускал глупых ошибок. А я другой раз не понимаю этого.
Несколько дней назад у нас был конкретный разговор: мы договорились с папой, что я каждый день буду слушать известия по радио в 19 часов. Я одобрил это и поддержал. А дела не видно. Выходит, что я болтал. Папе же это очень обидно. И опять был разговор довольно неприятный. Когда я перестану болтать, бросаться словами? Должен же этому когда-то быть конец!
Теперь я постоянно буду слушать известия в 19 часов, самое удобное время. Вдобавок, скоро будут ходить газеты — папа позаботился об этом.
Вторник. Вчера по алгебре получил четвёрку, а сегодня по геометрии пятёрку. Вечером с папой слушали известия. Из этих известий я узнал: большой турецкий самолёт летел из Стамбула в Анкару. На его борту находилось 66 человек пассажиров и девять экипажа. Четверо неизвестных вооружённых лиц под угрозой оружия и взорвать самолёт заставили пилотов свернуть с курса и держать путь в Болгарию в Софию. Самолёт приземлился в софийском аэропорту. Захватчики самолёта предъявили ультиматум турецкому правительству: выпустить из тюрьмы политических заключённых, обеспечить крестьян землёй и восстановить прежнюю конституцию в стране. Срок — до 17 часов. Если нужного ответа не будет, то самолёт будет взорван. Ответа не последовало. Срок был продлён до 19 часов. В турецком правительстве было срочное заседание и было решено, что никакие переговоры с захватчиками самолёта невозможны. Это было в понедельник. А во вторник объявили, что захватчики самолёта сдались болгарскому правительству — всё-таки, не решились взорвать самолёт и погубить людей. Между странами подписан договор, что в таких случаях государственные преступники выдаются правительству государства, которому был нанесён ущерб. И сейчас встаёт вопрос, как поступить. Болгария страна социализма, а Турция — капитализма. А ведь эти лица, может быть, хорошие люди, ведь они много хорошего хотели сделать. Такие лица называются интернированными. Это мне объяснил папа.
Он мне ещё рассказал, что в первую русскую революцию 1905 года на Чёрном море восстали матросы броненосца «Потёмкин». Они выбросили за борт офицеров, находившихся на корабле и не стали подчиняться правительству. На «Потёмкина» был направлен сильный Черноморский флот. Но захватчики броненосца, матросы, ответили, что не сдадутся, и прежде, чем погибнут, потреплют врага. В свою очередь матросы на тех кораблях отказались идти на своих братьев. Но продовольствие на броненосце кончилось, тогда матросы сдались Румынии. В этом случае они тоже были интернированными лицами. Румыния часть матросов выдала российскому правительству, а часть из них укрылась.
Папа часто мне рассказывает много хорошего, а особенно ему нравится, когда я сам спрашиваю. Это не только ему. И у других людей когда что-нибудь спрашиваешь, им это приятно, человек чувствует, что ты его уважаешь.
Среда. Опять ч.п. Утром папа уехал в хорошем настроении. Я встал и сделал зарядку на улице с гантелями. Папа меня учит, что если хочу стать сильным, нужно заниматься по-хорошему. Не так, что чуть устал и положить гантели, а до пота, то есть по настоящему уставать. Только тогда можно стать сильными человеком.
Потом я выпил два стакана чая с булкой и стал освежать уроки. Бабушка отдыхала на кровати, а на столе стояла миска с киселём. Я самым воровским образом похлебал киселя. Когда бабушка встала, она заметила, что киселя стало меньше. Бабушку это обидело: ведь не себе она поставила кисель — мне на завтрак. Да кроме киселя ещё и суп был. Я никогда не уходил в школу голодный, всегда плотно завтракаю. Каждое утро бабушка встаёт из-за меня — что-нибудь сварить, приготовить. А этот мой поступок её огорчил: можно подумать, что бабушка приготовила кисель для себя. Нет, весь кисель был мой. Отсюда можно сказать, что я не культурный и не воспитанный человек. Бабушка огорчилась не из-за трёх ложек киселя, а из-за моего подлого поступка. («самым воровским образом» — это, конечно, по определению отца. В действительности я просто не задумывался, чем может обернуться маленькая оплошность в поведении, противоречащая устоям жизни и быта в этой семье — большим скандалом)
Мы договорились с папой, что я утром встаю, пью стакан-два чая, освежаю уроки и через часик плотно завтракаю. Я же поступил, как жадный: полчасика не мог подождать. Когда вечером приехал папа, он узнал об этом и тоже был очень огорчён. Огорчён не из-за киселя, а из-за моего подлого поступка. Уходил ли я когда в школу голодный? — Никогда! Всё бабушка заботится обо мне. А я её так обижаю. И у меня не хватило мужества признаться бабушке сразу, что я поел киселя. Когда бабушка сказала, что я его хлебал, я ещё отказывался.
Да, это подлый поступок по отношению к папе и бабушке. И как им после этого не расстроиться, как же не быть (неприятному) разговору. А не указывать на мои ошибки папа не может. Это значит, что он отступится от своих правил, и из меня ничего не выйдет (Дурдом какой-то! Лепка двойника папы из пластилина… Это же сколько надо фанатизма, чтобы так раздувать пустяковый эпизод поведения сына, довольно спорный во всех отношениях и недостойный серьёзного внимания в нормальной семье… сколько нужно высосать крови, чтобы получить удовлетворение… сколько нервов истрепать себе и сыну в истерично-монотонных бесконечных нотациях с чертыханиями, ахами и охами, умилительными самовосхвалениями, показательным самопожертвованием, со слезами на глазах… сколько пришлось претерпеть наивной детской душе психологического насилия, лицемерия и ханжества, а потом максимально корректно и лояльно по отношению к папе всё это зафиксировать в дневнике).
Четверг и пятница прошли хорошо. Я ничего плохого не натворил, и папа с бабушкой не расстраивались. Папа уезжал на работу и приезжал в сравнительно хорошем настроении.
Суббота опять была мною испорчена. С 8 до 11 часов папа ездил на субботник. Перед моим приходом из школы папа был в бане. Когда я пришёл из школы, всё вроде шло хорошо. Мы с папой сели за обед. И тут я ему сказал, что учиться нам осталось до каникул неделя. Папа попросил сказать точнее: когда, какого числа? Я замялся и замолчал, как дурак. Только через пять минут ответил, что нас отпускают в субботу. И всё испортил из-за пустяка. Разве я не мог сразу сказать: папа, нас отпускают на каникулы в субботу четвёртого числа, — чётко и ясно. Из-за этого пустяка я испортил настроение папе, бабушке, себе (Ну, себе-то понятно, как… А папе и бабушке… это надо быть психически нездоровыми, маниакально принципиальными, чтобы так реагировать на подобные действительно пустяки).
Кроме этого, папа был возмущён моими черновыми записями для дневника. Половину я в них наврал на папу и бабушку. Из тех записей можно понять, что в школу я ухожу только со стаканом чая и с булкой. Вообще, я наделал там много ошибок. И опять (неприятный) разговор. Когда же прекратятся все эти разговоры… Когда настанет им конец…
(Становится понятным, а подсознательно я и сам тогда уже начинал чувствовать, зачем папа настоял на продолжении ведения дневника, когда обнаружил мой подлинный детский дневник. Это нужно было ему, чтобы контролировать мои мысли и чувства, соответственно своему пониманию их корректировать, а когда нужно, и манипулировать ими в своих интересах)
Воскресенье. Сегодня встал в 9 часов. Позавтракал, затем сел за уроки. Когда сделал уроки, пошёл в будку и полчаса позанимался на баяне. Потом мне надо было сдать бутылки, а затем сходить в магазин за хлебом. Бутылки не принимали, и я пошёл вместе с ними в магазин. А чтобы зайти домой и оставить их, я не додумался. И иду вместе с бутылками в магазин. А папа вдобавок мне даже говорил, что если бутылок не сдам, то зайти домой, а не тащиться с ними в магазин. Опять глупость.
Вечером писал дневник.

30 октября 1972 г.

Теперь я снова буду записывать дневник каждый день.
Особенно важного сегодня не произошло. Оценки в школе сегодня не получил. Чувствуется, что за четверть показатели будут не радующие. Пятёрки могут быть только по геометрии, анатомии, истории, химии, а по остальным предметам будут четвёрки. Самый трудный предмет для меня сейчас физика. Там я на получал много троек, а есть даже и двойка. Если я получу тройку за четверть, она может всё испортить. Завтра у нас будет контрольная работа по физике на решение задачек. Я постараюсь завтра получить хорошую оценку. Может быть, на пятёрку не вытянул бы ещё по английскому, да по черчению, а по остальным предметам я мог бы учиться на пять. А сейчас, пожалуй, больше четырёх пятёрок не вытяну. И значит, что ничем дальше не продвинусь в сравнении с прошлым годом. Другой раз и мог бы получить хорошую оценку на уроке, а не поднимаю руки, так как не подготовился достаточно серьёзно. Так что, до Вашуты или Лозовского мне ещё далеко. Я от них отстал.
Важных событий в школе не произошло. На перемене сыграл с Селивановым в шахматы и быстро его обыграл.
Пришёл из школы, пообедал и сел за уроки. Папа приехал с работы в 18 часов. Папа говорит, что учёба, это одно, а жизненная учёба — другое. Мало хорошо учиться и быть грамотным, нужно быть хорошим, культурным человеком в другом обществе. От учёбы в школе зависит, кем человек станет, а от жизненной, домашней учёбы — каким. И выходит, что последняя даже важнее. Можно быть каким-нибудь учёным, инженером, работать директором или кем-либо ещё, но быть нечестным, несправедливым, подлым человеком. А простой рабочий или кочегар (как папа!) может пользоваться уважением, его портрет может висеть на доске почёта, потому что этот человек хороший, честный, справедливый. Важнее знать, какой человек, а не кто он. «Так что, — говорит папа, — нужно быть хорошим не только в школе, но и дома. Нужно постигать житейские мудрости и культуру». Нельзя допускать глупостей дома. А особенно таких, какой я совершил вчера. С бутылками иду в магазин и нисколько не думаю о том, что надо мной засмеются люди. А ведь папа мне даже говорил.

31 октября 1972 г.

Сегодня в школе в основном всё было в порядке. По физике писали контрольную работу на решение задач. Я все три задачи решил, только не знаю, правильно ли. По геометрии была проверочная работа. Думаю, что написал хорошо. По русскому языку был диктант. По истории оценку не получил.
После уроков поиграл немного в шахматы. Играл с Лозовским, но до конца не доиграли. Домой пришёл в три часа. После обеда сел за уроки. Долго занимался английским языком. По литературе выучил стихотворение «Гражданин» Рылеева — романтика-декабриста. По литературе мы изучаем великих русских писателей, их жизнь и творчество. По русскому языку ничего задано не было, но я позанимался, так как чувствую, что плохо делаю разбор предложений по членам предложения и частям речи.
Вечером записываю дневник.

1 ноября 1972 г.

Утром, как обычно, часик позанимался уроками. В школе у нас было 6 уроков. По литературе за стихотворение получил пятёрку. По английскому языку и по алгебре оценок не получил. Но по алгебре писали проверочную работу, так что за сегодня оценка будет. Был урок физкультуры и два урока труда.
Четверть заканчивается. В последние дни с учёбой особенно серьёзно надо поработать, чтобы добиться некоторых успехов. Когда пришёл из школы, пока бабушки не было, поиграл на баяне. Чувствуется, что рука несколько отвыкла от баяна, и играть тяжело. Но мало ли, что тяжело. Если взялся за музыку, должен довести начатое дело до конца, как говорит мне папа. Да хоть и что: если взялся за дело, надо его докончить.
Когда пришла бабушка, сел за уроки. По хорошему подготовился по географии, химии, истории.
Сегодня пришла газета «Правда Севера». Теперь газеты будут ходить регулярно, и я должен регулярно читать их, и быть в курсе текущих событий благодаря газетам и радио. Все условия для этого у меня созданы.
Я не должен обманывать папу и бабушку ни в чём. Около недели я хожу в школу в галстуке. А до этого ходил без галстука. Но у нас с папой был разговор, и я конкретно сказал, что буду ходить в школу в галстуке. На самом же деле я обманул папу. Через два дня разговор повторился, и я признался, что ходил в школу без галстука. На следующий день я пошёл в школу в галстуке. А разве не мог я этого сделать сразу, по честному, не заставляя папу повторять разговор. А я поступил тогда не честно. Папа ведь не просто так, для виду, заставляет носить галстук. Ведь я ещё не комсомолец, а пионер. Некоторые в классе считают себя большими и не носят галстука. Они поступают не по пионерски.

2 ноября 1972 г.

В школе получил пятёрку по истории за устный ответ.
После школы сходил в баню.
Папа немного задержался с работы, а бабушка уже очень беспокоилась: всё ли в порядке. Всё в порядке. Папа задержался, стоя в Соломбале (в очереди) за яйцами и за яблоками.
Папа сегодня вечером мне сказал, что если я не изменю своего поведения, он отправит меня после второй четверти в Кандалакшу.
Папа сказал, что его посылают в Ленинград на полтора месяца учиться на металлурга-плавильщика. Этой специальности у нас в Архангельске нет. А на заводе нужна такая специальность. Он поедет где-то в конце ноября. И папа сказал мне, что если я хоть немного исправлюсь, в поведении и в учёбе, то на каникулы я поеду в Ленинград и с помощью папы познакомлюсь с городом.
Папа приехал сегодня с работы в хорошем настроении. За ужином он сказал мне, что разговаривал с хорошими людьми насчёт семейного положения, насчёт меня. Папа очень устал от всех расстройств, от переживаний. Ему надоела такая жизнь, как сейчас. Он просто не может так дальше продолжать жить. Он сам решил, и люди ему посоветовали, что если я не исправлюсь к Новому году, не изменю своего поведения дома и успеваемости в школе в положительную сторону, как обещал, то папа будет вынужден отправить меня в Кандалакшу (После того, как с помощью папы я «сжёг за собой мосты» по отношению к матери, и он убедился в своём успехе, это стало основной и наиболее эффективной страшилкой в методах его «воспитания». На самом деле, это никогда не входило в его планы — полное фиаско амбиций и корыстных замыслов — сам он абсолютно не допускал подобного развития событий, так как это дискредитировало бы его во всех отношениях в глазах окружающих, разрушило бы образ «отца-героя» и просто святого человека).
Потом папа рассказал мне, что на заводе нужен металлург-плавильщик, а специальности такой в городе нет. Поэтому папу и ещё несколько человек посылают учиться на полтора месяца в Ленинград. Если я изменю своё поведение: возьму себя в руки, буду контролировать, не допускать глупых ошибок и подлостей, а в школе у меня повысится успеваемость, то поеду не в Кандалакшу, а в Ленинград.

3 ноября 1972 г.

Особенно важного сегодня не произошло. В школе нам сказали, что скоро будут принимать нас в комсомол. А поэтому нужно обязательно познакомиться с Уставом ВЛКСМ. Запомнить самое главное, самое нужное. Кроме того, мы немного познакомились с историей комсомольской организации. Комсомол был основан на первом всероссийском съезде в 1918 году Н.К. Крупской.
Когда пришёл домой, пообедал, почитал немного газету «Правда Севера», потом сел за уроки. Завтра последний день первой четверти. Сегодня собрали дневники на проверку, поставят четвертные оценки, а завтра выдадут.

4 ноября 1972 г.

Сегодня у папы был рабочий день. Сегодня у меня закончилась первая четверть. После уроков выдали дневники. Результаты за четверть не радующие. Только 5 пятёрок: по химии, истории, анатомии, геометрии и труду. Остальные все четвёрки. Притом, по физике у меня четвёрка натянута, хотя и получил за последнюю контрольную работу четвёрку. Главное то, что ни на одну оценку лучше не стало, если сравнивать с 4 четвертью прошлого учебного года. А ведь я ещё в прошлом году обещал папе 8 пятёрок. И до сих пор обещаю, но не выполняю своего обещания. Этим я очень огорчаю папу: постоянно даю папе слова, обещания, которые не выполняю — «пускаю на ветер». Вот теперь я дал папе слово, что вторую четверть закончу лучше. Самое малое, прибавится ещё две пятёрки. По литературе и по русскому языку мог бы окончить на пятёрку. По литературе надо по настоящему готовить уроки, словом, быть готовым к ответу на любой вопрос. Нужно учиться правильно излагать мысли, что у меня сейчас страдает. По русскому языку нужно знать все правила, которые проходили, учиться правильно писать и снова правильно излагать мысли. По алгебре я вполне могу учиться на 5. Здесь я правила знаю, а подводит меня счёт. Нужно побольше считать и заниматься решением задач. По географии тоже могу учиться на пятёрку. Самое главное: внимательно слушать учительницу на уроках и добросовестно выполнять домашние задания. По физике, английскому и черчению у меня идёт всего труднее. С этими предметами нужно готовиться особенно напряжённо.
Папа приехал с работы в хорошем настроении. Вернее, работал он до 11 часов. А с 12 часов он выступал в цехе с самодеятельностью, для рабочих. Папа говорит, что в самодеятельности участвуют хорошие ребята комсомольцы. Они дорожат тем, что среди них мужчина опытный и пожилой.
Папа в честь наступающего праздника подарил мне носки, два набора открыток — «Архангельск» и «Соловки», синий, красный и зелёный пастики и ещё дал мне рубль. Большое за это папе спасибо.
За второе число у меня написано много вранья и чепухи. Во-первых, я не правильно пишу-складываю предложения. Например: «Папа задержался, стоя в Соломбале за яйцами и за яблоками». Правильно было бы написать: «Папа задержался в Соломбале, потому что стоял в очередь за яйцами, но яиц не досталось, и он купил яблок». Первое предложение у меня написано просто непонятно — посторонний человек не поймёт смысла. Вторая моя ошибка: я пишу, что папу отправляют учиться в Ленинград на полтора месяца. Почему я утверждаю это, если папа не утверждал, а сказал: «На полтора-два месяца». Вдобавок, я это повторил дважды, что совсем не нужно и излишне, только бумагу мараю. Затем, мало того, что я написал: «Хоть немного исправлюсь». Надо сказать твёрдо: «Я исправлюсь в поведении и в учёбе!» Потом я повторяю написанное и дополняю: «Папе надоела такая жизнь, какая сейчас. Он просто не может так дальше жить». Но я не написал, какая жизнь: бесконечные расстройства, неприятные разговоры, которые он вынужден вести, иначе из меня ничего не выйдет, ссоры с бабушкой, которые происходят из-за меня — да всё это из-за меня. И выпьет когда папа — тоже из-за меня (не считая праздников или в гостях). Ведь мои поступки являются поводом к расстройствам. Папа не от радости другой раз ругает меня, не от того, что ему хочется — он хочет сделать из меня человека, честного, грамотного. Мне надо было сразу написать, что жить в такой обстановке тяжело, даже невозможно, но папа мужественный человек. Он много горя перетерпел и сейчас ещё терпит из-за меня. Почему же я довожу его до крайности. Папа и так стал очень нервный. Здоровье его испортилось (следуя такой логике, наверное, самым правильным для меня было бы покончить с собой, чтобы не портить жизнь папе и бабушке и не давать ему повода для выпивки. Как бы дико это не выглядело, но мысли такие уже начинали приходить в мою голову).
Вообще, я много допускаю ошибок в письме, как грамматических, так и стилистических.

5 ноября 1972 г.

Воскресенье. Первая половина дня прошла очень хорошо. У папы и бабушки настроение было хорошее. У меня тоже.
Днём бабушка ходила в клуб, посидела там, а когда пришла домой, сказала: «Вчера у школьников вечер с шести часов был». А папа вечером мне сказал, что в воскресенье, если хочу, поеду с ним на вечер в дом культуры «Красной Кузницы». Я сказал: «Хочу. Но, папа, как мне быть, у нас будет школьный вечер». Папа ответил, что полезней, наверное, провести вечер с ним в доме культуры. Я одобрил папино предложение. Когда бабушка сказала, что наш вечер был вчера, папа очень удивился: «Ведь ты говорил, что сегодня…» Я сказал, что говорил вчера. Но ведь на самом деле, я не сказал папе по русски: «Папа, хорошо, что ты завтра возьмёшь меня с собой, только вот у нас сегодня тоже вечер, не знаю, идти или нет». Папа сказал бы мне, что я должен идти. А ведь с моих слов любой бы понял, что я говорил про завтра. Опять допущена глупость.
В шесть часов мы с папой поехали на вечер. Народу в доме культуры было много, всё рабочие Красной Кузницы. Мы нашли дядю Диму, который был уже выпивши. Дядя Дима — художник. Он сильный человек, и видок у него для гопников предостерегающий. Когда папа работал директором в кинотеатре «Октябрь» на 25 лесозаводе, он принял дядю Диму работать художником. Дядя Дима рассказывает, что люди тогда очень уважали папу-директора. И сейчас многие говорят, что Валентин Васильевич человек честный. Он никогда не обижал рабочих и относился к ним по человечески. За это его люди чтят и уважают. А настоящие директора ничего не стоят, как говорят люди, их не только не уважают, но и презирают. Потому что они не честные, жулики, обжуливают рабочих и на этом наживаются, не могут по-хорошему организовать праздники, вечера. А папа был на это способный. Мы разговаривали с дядей Димой в его комнате, когда зашёл молодой человек с бородкой. Дядя Дима сообщил нам, что это сын Евгения Коковина — нашего архангельского писателя, написавшего книжку «Детство в Соломбале», а также другие книжки и рассказы.
Вечер провели хорошо. Папа с дядей Димой немного выпили. Папа немного потанцевал. Вечер окончился около 12 часов.

6 ноября 1972 г.

Когда мы ждали с папой трамвая, то нас чуть не столкнула милицейская машина, прошедшая возле самых рельс, и ожидавшие трамвая вынуждены были сойти с дороги. Милицейская машина нарушила правила движения. Она должна была пройти по крайней мере от рельс не меньше чем на полтора метра. Папа очень возмущался этим. И мы пошли в милицейский пункт, который находится рядом (пьяные!). Вернее, папа пошёл, а я поплёлся за ним. Папа зашёл туда и сказал им, что они нарушают порядок. Они спросили, кто свидетель. Я был в коридоре. Но когда зашёл, ничего толком не сказал — лишь промямлил что-то. Папа высказался, а они его оскорбили, и я не сказал ни одного слова в защиту папы. Папа вышел очень обиженный, я за ним. Он высказал мне свою обиду на меня, что я его очень огорчил, не сказав ни одного слова в его защиту. А ведь папа был вполне прав. Даже если бы папа был не прав, я обязан был заступиться за него, а я поступил по предательски.
Папа дал мне условие: если я пойду и скажу им свои слова, то папа поедет домой. Если я этого не сделаю, то папа со мной домой не поедет. Мы снова зашли с папой в милицию, и я сейчас говорил, как сын, как пионер. Теперь я заступился за папу. Ведь моё слово много значит (Цирк… В данном случае, откровенное насилие над сознанием и волей сына. Я молчал, не понимая, что происходит, и это было наиболее адекватным поведением с моей стороны. Когда же папа заставил, это выглядело как истерика душевнобольного. Зато самолюбие папы было частично удовлетворено).
Мы сели на трамвай, наверное, полпервого. Приехали на Гидролизный — автобусы уже не ходят. Пошли пешком. Дошли до универмага 25 лесозавода. Папа очень устал. Он просто не мог дальше идти. Папа сказал, что тут близко живут знакомые, попросимся переночевать. Пришли на квартиру, постучались. Дверь немного приоткрылась и выглянула тётка. Папа назвался, сказал, что он с сыном, но тётка посмотрела и закрыла дверь. И это была знакомая! (которой нужно было «называться»? — чудовищно, дико, унизительно — проситься среди ночи в дом к малознакомым людям) Пока папа ей делал добро, она его уважала, а когда папа попросил помощи (рвался среди ночи пьяный в квартиру), она и знать не знает его. Это подлый человек. Мы переночевали на кухне. А утром в 6 часов без шуму удалились. Как раз попали на первый автобус.
Домой приехали полседьмого. Бабушка давно не спала. Вскоре мы легли спать. Я встал уже в двенадцатом часу. После завтрака решил шахматную задачку, напечатанную в газете. Потом стал записывать в дневник. Вечером бабушка ходила в кино, а я поиграл на баяне.

7 ноября 1972 г.

Встал сегодня в девятом часу. Позавтракали и к 10 часам пошли с бабушкой в кино «Белеет парус одинокий». Фильм очень хороший. Один матрос потёмкинец нелегально возвращался из Румынии в Россию. Его искали жандармы, шпионы. Гаврик, одесский мальчишка, помог ему укрыться. Он помогал революционерам в боях. Двое ребят, Гаврик и его друг Петя-гимназист, помогали революционерам. Подносили им патроны и порох. Держали связь. Спасали от жандармов.
Когда пришёл из кино, папа гладился. Свои брюки я погладил сам. Папа научил меня, как это делается. Он сказал: «В жизни, сынок, всё надо уметь делать, всё пригодится!» Шить, стирать, гладить — тоже надо уметь. После обеда папа показал мне, как зашить дырку у штанов. Кажется пустяк, но нужно уметь.
А учила ли меня этому Бугаева, внушала ли она мне эти важные мысли? Ей некогда было этим заниматься. Она только и знала, как бы с работы, да не опоздать на танцы. Разве хотела она меня вырастить человеком?
Это его задача, мечта, и всё. Мои интересы папа всегда ставит выше своих, если так надо.
Я переоделся. Потом папа предложил мне съездить в кинотеатр Октябрь. Я согласился. Съездил, но фильм не посмотрел, так как он только что начался, а следующий сеанс был поздно.
Я вернулся домой. Папа поинтересовался, какой должен был идти фильм, но я забыл. И снова обидел папу. Это пустяк, но из пустяков складывается большое и важное. И вот папе часто бывает обидно, что я подвожу себя на пустяках. Я должен был запомнить название фильма.
Бабушка в 6 часов ходила в клуб, а я поиграл на баяне.
Погода в последние дни пасмурная, морозная. Уже напало немного снега.

8 ноября 1972 г.

Утром, сделав зарядку, умывшись, прополоскав рот зубным эликсиром, позавтракал с папой и бабушкой. А потом в 10 часов пошёл в кино «Залп Авроры». Фильм очень хороший. Но народу было совсем мало, только маленькие ребята пришли смотреть. Рассказывается о революции, о Ленине, о легендарном крейсере «Аврора». Военно-революционный комитет под руководством Подвойского, как объяснял мне папа, дал приказ революционным отрядам по залпу «Авроры» брать штурмом Зимний дворец в Ленинграде, где заседало временное правительство. Матросы на корабле взяли власть в свои руки. Ленин предлагал послать ультиматум временному правительству. Временное правительство на ультиматум не ответило. Военным министром у них сначала был Керенский, но потом его назначили премьер-министром. Это был ??????? ????? (зачёркнутый, не читабельный текст) человек, юрист по образованию, адвокат. Но он был меньшевиком. Керенский хорошо знал Ленина. Когда он узнал, что Зимний окружён, то отстранился от власти. Он не хотел воевать против революции (подчёркнутый в рукописи текст) и сбежал за границу.
Всё это рассказывал мне папа. «Аврора» начал обстреливать Зимний и революционные отряды ринулись к дворцу. Зимний дворец был взят. Сегодня я посмотрел кино, а недавно папа мне рассказал об этом: во время Великой Отечественной войны, когда России угрожала большая опасность, Керенский очень (подчёркнутый в рукописи текст) помог нам. Он жил в США и призывал американский народ помочь русскому народу. Он на свои средства помогал нам материально (подчёркнутый в рукописи текст). Фильм мне очень понравился.
Днём поиграл на баяне. Вечером у нас в гостях были Иван Степанович с Анной Филипповной. Я с Иваном Степановичем сыграл в шахматы. Он меня научил многим правилам игры.

9 ноября 1972 г.

Как вчера договаривались с папой, встал сегодня в 6 часов. Папа встал раньше меня. Мы позавтракали, потом поехали с папой к нему на работу. Для меня это вроде экскурсии. Папа работает в блоке цехов. В гальваническом отделении происходит оцинковка, никелировка, обмеднение разных некрупных деталей. Это очень интересно наблюдать. В отделении находится много ванн, в которых разные кислоты. На одной стороне ванны цинковые пластинки, на другой — какого-либо другого металла. Отрицательные электрические частицы цинка движутся через кислоту и оседают на детали, опущенной в раствор. В результате она оцинковывается, т.е. покрывается слоем цинка. Таким же образом делается никелировка и обмеднение деталей. Только там уже нужны никелевые и медные пластинки. Папа показывал мне, где строится ванна горячей оцинковки труб. Там тоже стоят ванны с кислотами. Они рассчитаны на шестиметровые трубы, которые будут травиться в них.
Я видел, как гнут трубы: накаливается одно место у трубы, и в этом месте она постепенно сгибается. Я видел, как работают станки в других цехах, как изготавливаются детали. Очень интересно наблюдать за работой. Но работать здесь, особенно с кислотами, очень вредно.
Мне многое показал Ваня, папин товарищ по работе.
Обедали в столовой. После обеда папа меня проводил до проходной. Я поехал в город за покупками. В городе кое-что купил и в 5 часов встретился с папой на остановке. Домой приехали в седьмом часу. У бабушки был накрыт стол. К нам обещали придти в гости Анна Филипповна с Иваном Степановичем. Они пришли в 8 часов. Посидели. У бабушки сегодня день Рождения, ей исполнилось 80 лет. Бабушка у нас старенькая. Мы с папой желаем ей здоровья и ещё долго прожить. Бабушка старенькая, но она нас очень поддерживает. Большое ей спасибо за всё добро и ласку. Бабушка сегодня пела народные песенки и частушки. 

10 ноября 1972 г. 

Сегодня нам в школу. Утром освежил уроки, позавтракал и пошёл. В школе в основном всё было в порядке. За прошлую субботу по истории получил пятёрку.
Итак, началась вторая четверть. Это решающее время. От того, как я её закончу, зависит наша дальнейшая жизнь. Но я уверен, что возможности наверстать упущенное и повысить свою успеваемость у меня есть. Я вполне могу учиться самое малое на две пятёрки больше. Но это совсем не значит, что я должен получить только две пятёрки, это не значит, что я должен нажать только на определённые два предмета. Я должен сосредоточить все свои силы «на всех фронтах». У меня в голове должен быть определённый план, но он не должен быть обязательно точным. Если я планирую, что по английскому языку и физике четвёрку должен утвердить, это не значит, что я должен готовиться на четвёрку. Одно дело выполнить план, а другое в сто раз интереснее — перевыполнить. Для того, чтобы это легче далось, нужно представить учёбу интересной и понять, насколько важно повысить успеваемость. И опять же: успеваемость не в оценках, а в первую очередь в знаниях. Ведь оценки зависят от знаний, а не знания от оценок. Давай-ка, дальше я буду учиться по этой структуре. Я уверен, что добьюсь от себя того, чего мог бы добиться и раньше, а сейчас это мне во много раз легче сделать.
Сегодня день прошёл хорошо, в хорошей обстановке. 

11 ноября 1972 г. 

Сегодня я опять допустил две подлости по отношению к папе и бабушке. Во-первых, утром. Бабушка лежала на кровати. Папа ушёл на работу, а я освежал уроки. Пользуясь тем, что бабушка не видит, я опять же украдкой съел три куска хлеба с маслом. Когда бабушка встала, она это заметила. И снова была очень обижена. Я сжульничал. Ведь дело не в трёх кусках хлеба, а в моей совести, честности. А я поступил очень подло, пользуясь тем, что бабушка отдыхает. Разве не мог я дождаться до завтрака — умер бы с голода? Нет. Мы с папой уже давно и много раз договаривались, что утром со сна можно выпить стакан чая, а завтракать на час позднее, когда освежу уроки. Это полезно, иногда чувствовать лёгкий голод. А то, что я таскаю куски хлеба, портит аппетит и вредит здоровью. Папа мне этим хочет добра. Но ему очень обидно, когда я не понимаю этого, и нарушаю договоры.
Во-вторых, я нарушил ещё один договор с папой. Мы с ним договаривались, что я буду заниматься в шахматном кружке по часу во вторник и в субботу. А сегодня я занимался чуть ли не два часа. Пришёл домой уже в начале пятого. Опять же папе очень обидно, что я так поступаю. Поступаю не честно, живу на обманах. Вдобавок, папа спрашивал у меня, как зовут руководителя шахматного кружка. А я не знаю. Снова папа был очень огорчён. Как это так можно: учиться и не знать имени человека, который даёт знания. Оказывается, я не знаю даже имени пионервожатой, а также учительницы по физике и учителя по черчению. А ведь я собираюсь вступать в комсомол. Такими поступками я очень обижаю своего папу. Расстроенный, он не может есть… Разве будет здоровье? А разве будет здоровье, если он выкуривает по две пачки папирос в день. Это большой вред, отрава. Но папа не может отступиться от своих принципов (в связи с этим вспоминается нашумевшая статья Нины Андреевой «Не могу поступиться принципами»: пропади всё пропадом, умру и других за собой потяну, но от принципов не отступлюсь — кризис авторитаризма). Если он отступится, то человека из меня не выйдет. Когда я вырасту и стану настоящим и честным человеком, я скажу папе большое спасибо за всё добро (Блажен, кто верует… а может, «добро» на поверку и в своей совокупности оказалось не настоящим…)

12 ноября 1972 г. 

Воскресенье. Утром сходили с папой в баню. Днём я ездил на 25 лесозавод купить пива и картошки. Но ничего не купил. Когда приехал домой, у нас была старушка — бабушкина хорошая подруга. В 16 часов я ходил в кино. После ужина занимался уроками, а потом записывал дневник.
За 5 ноября у меня записано: «Настоящие директора ничего не стоят». Написано очень неправильно. Что значит настоящие, как это понять? И почему это вдруг ничего не стоят? «Многие сегодняшние директора очень недобросовестно относятся к своей работе, и они не пользуются уважением народа, люди их не ценят», — так было бы правильно.
За 8 ноября я совсем исказил папины слова, которые он говорил насчёт Керенского. Я написал: «Он не хотел воевать против революции». Надо было написать: «Он понял, что революция победит, он сам был революционером, но меньшевиком. И Керенский сбежал из России». Дальше я пишу, что он очень помог нам во время войны тем, что призывал американский народ помочь русскому народу в борьбе против фашизма. Но неправильно то, что он на свои средства помогал нам материально.
9 ноября я описываю экскурсию по заводу. Я не написал того, что, прежде чем протравить деталь кислотой, её нужно сначала прощелочить, чтобы она очистилась от жирных пятен, т.е. её надо продержать в растворе щелочи.
Всё время, сколько я здесь живу, папа мне постоянно напоминает, чтобы я был честным человеком, внимательным, чтобы я никогда не обижал слабого, а заступался за обиженного. Он не может терпеть обманов, моих глупых поступков, которые я часто допускаю. Папа пытается меня убедить, когда я сделаю плохой поступок, когда он очень грубый — ругает, а иногда и сгорячится. Но ведь он нервничает не от радости (что простительно, тогда как многие это делают «от радости»…). Он «сам себе не рад», что другой раз подводят нервы. С бабушкой он иногда не хорошо разговаривает, но ведь это из-за меня. Я всему этому виновник (!!!). Другое дело было в первую зиму, когда я сюда приехал. Я тогда многое не понимал. И виновником этого тогда была Бугаева. Она от меня никогда не требовала, чтобы я был честным и правдивым, внимательным. Она со мной никогда не вела серьёзных разговоров, никогда мне не внушала умных мыслей, не объясняла мне то, что не понятно. Я был не научен правилам культуры, чистоты. Я значительно отстал от своих сверстников. Когда я приехал к папе и бабушке, папа заметил, что перевоспитание моё будет очень трудным, мне придётся пережить большие перемены. И он сказал мне: «Славушка, может быть, тебе здесь будет жить трудно, я буду от тебя требовать. Если там тебе было жить легче и лучше, можешь уехать». Это он сказал мне в первые же дни, как я приехал. Всё время, сколько я здесь живу, папа мне говорил, что если мне здесь не нравится, то я могу уехать в любой момент. Я этого не хочу. Особенно сейчас, когда понял, насколько я счастлив (по убеждению папы), что живу здесь, с папой и бабушкой, которые хотят из меня сделать хорошего человека. Теперь я понял, насколько был бы несчастен, если бы жил сейчас у Бугаевой. Понимаю, кем бы я стал. 

13 ноября 1972 г. 

Сегодня по алгебре за устный ответ получил четвёрку. Сегодня весь день мело снег. Снега уже напало порядочно. После уроков оставались те, кто собирается вступать в комсомол. Нам рассказали об Уставе ВЛКСМ, об истории Ленинского комсомола. Потом я взял в библиотеке брошюру «Третий съезд комсомола — задачи союзов молодёжи» Ленина. А Устав с такой же брошюрой папа мне купил уже давно.
В школе, в основном, всё было в порядке. Дома тоже всё было в порядке. Папа приехал в хорошем настроении. Поужинали вместе, потом я снова сел за уроки.
Считаю, что хорошо подготовился по русскому языку и физике, по истории и анатомии. Думаю, что завтра получу хорошую оценку. 

14 ноября 1972 г. 

Во вторник день прошёл хорошо, без важных событий. Вечером бабушка ходила в кино, а я поиграл на баяне.
Читая книгу «Стожаровы», папа выделял некоторые страницы для того, чтобы я это прочитал. Я прочитал из этой книги несколько эпизодов. Как трудно было жить в военные годы! В тылу и на фронте холодно, голодно. А каково же было во время блокады Ленинграда! Идёт, идёт человек… вдруг упадёт и не встанет. Так же было и у нас в Архангельске. Люди падали на ходу от истощения, а тем более в Ленинграде. Лепёшки из коры деревьев считались неприкосновенным запасом. Люди падали и умирали за работой у станков, у дверей завода. Как тяжело приходилось комсомольцам в эти тяжёлые годы!
«Вот поэтому, — говорит папа, — хорошим людям часто бывает обидно, что современная молодёжь не знает цену хлеба, не ценит замечательных заслуг советских людей перед Родиной. Многие сейчас не понимают, что эти люди-герои боролись за нашу же свободу и независимость, они боролись за наше счастье. Чтобы нам, их детям, хорошо и сытно жилось. Чтобы мы продолжили их дело, дело Великого Ленина». Эти примеры папа мне и приводит, чтобы я знал, как жили люди, комсомольцы в войну, как боролись. Папа не хочет, чтобы я вступил в ряды комсомола потёмком и неучем. Он желает, чтобы я был настоящим комсомольцем, был честным и справедливым. Чтобы я был предан делу Ленина, делу коммунистической партии. Папа даже плакал, читая некоторые фразы
(Папе не удивительно — он принял на себя весь пресс советской пропаганды, а был и массовый психоз, который, слава Богу, я не застал)

15 ноября 1972 г. 

В школе после уроков оставались те, кто вступает в комсомол. Нас немного ознакомили с историей комсомольской организации нашей области. Потом пионервожатая Ирина Васильевна выдала нам всем анкеты, где мы должны написать заявление о вступлении в комсомол, рекомендации и т.д. Она попросила нас сегодня съездить на 25 лесозавод сфотографироваться. Две фотокарточки нужны для вступления в комсомол. После занятий я с Кобылянским ездил на 25-й фотографироваться.
Когда приехал домой, сел за уроки. Вскоре пришёл папа. Я ему сказал, что ездил фотографироваться, показал ему анкету, которую должен заполнить. Папа очень рад, что я скоро стану комсомольцем. Но он хочет, чтобы я был настоящим комсомольцем, честным, справедливым. Сегодня он помог мне написать заявление о вступлении в комсомол. Папа сказал, что этот документ всю мою жизнь будет храниться в моём личном деле. Что эти слова, которые написал, я никогда не должен забывать. Я должен понимать, что написал клятву. И я не имею права нарушать эти слова. Я написал, что обязуюсь быть честным, принципиальным комсомольцем. Я обязуюсь быть активным комсомольцем, добросовестно выполнять все комсомольские поручения, быть честным, добрым и справедливым к людям, к природе; быть преданным коммунистической партии и народу. И я должен выполнять все эти обязанности. 

16 ноября 1972 г. 

Сегодня в школе у меня произошёл случай. Ученик нашего класса Жаравин давно был моим врагом. Сегодня на перемене он стал приставать ко мне. Сначала я от него отходил и просил отвязаться. Но он пустил в ход кулаки. Тогда я предупредил его: «Ну, смотри, сейчас дам в нос». И в этот момент я получил сильный удар в подбородок. Я сначала растерялся, а он: «Ну что, ещё?» Тогда я с размаху ударил его кулаком по лицу. Он чуть не упал, отскочил. Видно, что растерялся тоже, но снова хотел на меня напасть. А я снова замахнулся, и он отскочил от меня. Это была у меня первая такая победа. А Жаравин ничуть не слабже меня.
Вечером я рассказал папе об этом случае. Папа меня похвалил за то, что я рассказал открыто, ничего не утаив и не соврав. Какой бы не произошёл случай, я не имею права ничего от папы скрывать, а тем более, нельзя врать и обманывать. Если я расскажу правдиво и чистосердечно, папа может упрекнуть меня за допущенную ошибку, а на будущее даст совет, как поступать в подобных случаях. 

17 ноября 1972 г. 

После уроков поехали с Вовой Кобылянским на 25-й за фотографиями. У него фотография вышла, а моя не получилась — темно и всё расплылось. Это так «хороший» фотограф сделал, «на совесть», — подвёл меня. Он предложил мне снова перефотографироваться, но я в это время был в свитере, а фотографироваться надо в белой рубашке. Пришлось снова ехать домой и снова туда. Снова сфотографировался. Это отняло у меня много времени. Домой я приехал около 6 часов.
Вчера пришла открытка от Никоновых. 19 числа нас приглашают на день Рождения сына артиллериста — Вити. Мы с папой гадали-гадали, к чему тут слово «артиллериста» — не могли догадаться. Даже подумали, что Витя поступает в какое-нибудь артиллерийское училище. И тогда папа придумал: у нас был маленький сувенир — ружьё. И подписано «Тула». Папа разъяснил мне, что его можно прикрепить к металлической отникелированной пластинке, на которой подписать поздравление. Сегодня папа привёз уже готовый подарок. Гравировать же он ездил в ГУМ. Это обошлось дорого, но зато сделано хорошо, и уж память будет ему на всю жизнь. Это очень хороший подарок. А в воскресенье мы с ним поедем. 

18 ноября 1972 г. 

Всё, кажется, шло хорошо и было в порядке. После занятий съездил за фотографиями, на этот раз получились. Сходили вместе с папой в магазин. Купили Вите ещё шёлковую маечку. Вечером бабушка ходила в кино, а я стал играть на баяне. К нам зашёл дядя Андрей, сосед — отдать бабушке долг, два рубля. Дядя Андрей присел на стул и высказал папе свою горькую обиду на меня, что я с ним не здороваюсь. Да, это было несколько раз. Я позволил себе не здороваться с дядей Андреем — самым лучшим и честным человеком в нашем доме. Я даже его не уважал. А разве не обидно честному человеку за это, что он мне добро делает, а я даже не хочу с ним поздороваться. А разве папа и бабушка не говорили мне, что самый лучший человек в доме это дядя Андрей, и что с ним обязательно надо здороваться. Я своим поведением очень оскорбил честного человека, который хочет мне всего хорошего. А папу и бабушку этим очень огорчил и расстроил. Впредь я не должен допускать подобных подлостей. Мне нужно взять себя в руки. 

19 ноября 1972 г. 

Утром сходил в баню. После завтрака стал делать уроки.
В 15 часов мы с папой собрались и поехали к Никоновым. На гидролизном вышли, трамвая ещё не было, и мы сели на такси. Доехали прямо до центральной городской парикмахерской, где подстриглись. Потом пошли в гости.
Дома застали одного дядю Толю. Дядя Толя сказал, что ждали нас целый день, а сейчас уже думали, что совсем не придём. Позднее пришли тётя Каля с ребятами.
Вечером смотрели телевизор, играли в домино. Конечно, тётя Каля накормила и напоила нас. Подарок Вите понравился.
Сегодня день артиллерии, а дядя Толя был артиллеристом. Поэтому он и написал на открытке «сына артиллериста». Витя вместе с дядей Толей увлекаются моделированием кораблей, пароходов. Он мне показал несколько корабельных чертежей, и то, что они уже сделали. Сейчас они собираются делать модель ледокола «Ермак» (папа плавал на нём).
Заснули мы поздно. 

20 ноября 1972 г. 

Около 7 часов папа меня разбудил. Мы выпили чая, перекусили. Тётя Каля с дядей Толей уже встали, а ребята ещё спали. В Соломбале папа ушёл на работу, а я поехал дальше. Домой я приехал без пятнадцати девять. Перекусил и побежал в школу. Часы, оказывается, шли на десять минут вперёд. В школе всё было в порядке. Придя домой, пообедал и сел за уроки. Папа приехал домой в хорошем настроении. У меня тоже сегодня настроение несколько лучше. 

21 ноября 1972 г. 

Снова допустил подлый поступок. Утром за завтраком я ел колбасу с печёной картошкой. Что-то мне не понравилось в картошке, и я не стал её есть. Но вместо того, чтобы отложить её, выбросил в таз. И поступил очень нехорошо. Раз она мне не понравилась, я должен был её отложить и сказать бабушке, что не съел. А выбрасывать картошку я не имел никакого права. Картофель — это тот же хлеб. На хлебе и на картошке как раз и силён русский мужик. А разве я ем только хлеб с картошкой? Не было такого никогда, чтобы папа с бабушкой съели без меня что-то вкусное. А тем более, что голодный, сколько здесь живу, никогда не был (Сколько я там жил, папу преследовали навязчивые мысли, что кто-то что-то подумает, что я не доедаю, что меня обделяют, морят голодом, недодают необходимое. Поэтому упреждающе необходимо было доказывать обратное, и мне постоянно давались предписания неустанно отображать это в своём дневнике. Вероятно, в глубине души, отец всё-таки чувствовал какой-то грешок за собой, что материального достатка крайне не хватает, он не выдерживает сравнения с другими семьями, где есть дети, и прямо или косвенно отражается на благополучии сына. Комплекс этой неполноценности и подталкивал его постоянно твердить, как мантры — до тошноты, доказательства благополучия и совершенства в жизни семьи).
Такие поступки я допускаю очень часто. И папу с бабушкой они очень огорчают. Я вступаю в комсомол, значит, тем более так не должен поступать. Должен быть честным, справедливым (причём в данном контексте здесь честность и справедливость — не понятно, но на всякий случай надо было написать, если не пришло в голову ничего более вразумительного, дабы не раздражать лишний раз папу).
В пять часов ходил в кино «Русское поле». Фильм очень понравился. В нём рассказывается о природе, о русском поле, о колхозниках, трактористах. Очень реально изображена жизнь села. Бабушка ходила в кино в 8 часов. В это время я поиграл на баяне. Потом сходил встретил бабушку. Фильм ей особенно понравился. 

22 ноября 1972 г. 

Среда. Нас, десять человек, в Соломбале в доме Пионеров, принимали в комсомол. Ребят нас пятеро: Лозовский, Вашута, Кобылянский, Чистополов и я. В три часа мы поехали туда. Там, в доме Пионеров, пришлось немного подождать — принимали из других школ. Нас принимали по одному человеку. Мы подходили к знамени и подписывались под клятвой комсомольца. Потом нам задавали вопросы, как мы знаем Устав ВЛКСМ. Я ответил на несколько вопросов правильно, и меня приняли в комсомол. После того, как всех нас приняли, мы поехали домой. Документы и значки нам ещё не вручили. Мы их получили в школе. Сегодня большой день для меня. Я рад, что вступил в комсомол. А папа мечтал, чтобы я стал комсомольцем. Но он не хочет, чтобы я был каким попало комсомольцем. Он хочет, чтобы я принимал активное участие в комсомольской жизни, в обществе. Он хочет, чтобы я был честным, добрым, справедливым и внимательным к людям. Я должен добросовестно выполнять все комсомольские и партийные поручения. С этого дня я стал комсомольцем!
Комсомолец должен быть хорошим не только в школе, в коллективе, но и дома, в семье. А это значит, что я должен бороться с собой. Выполнять всё, что требуют папа и бабушка, не допускать глупых поступков. Контролировать себя и следить за собой. Быть принципиальным. Выполняя все эти требования, я буду достоин звания комсомольца.
Устав папа купил мне ещё в прошлом учебном году. Вместе с ним — Задачи союзов молодёжи — выступление В.И. Ленина на 3 съезде союзов молодёжи. Кроме того, он рекомендовал мне много книг, в которых я могу многому научиться. И папа учит меня читать книги не как попало, лишь бы прочитать, а вдумчиво, внимательно, анализировать прочитанное. Комсомольцу нужно много знать, стремиться к знаниям. Ведь Ленин на выступлении о задачах союзов молодёжи сказал слова: «Если я знаю, что знаю мало, я добьюсь, чтобы знать больше!» Для комсомольца это девиз! 

23 ноября 1972 г. 

В основном день прошёл хорошо. Погода всё стоит пасмурная. Выпал снег. Птицам надо чем-то кормиться, и я прикрепил кормушку. Бабушка всё время заботится о птичках. Каждый день накрошит им чего-нибудь. Бабушка у нас добрейший человек. Она любит природу, животных. Она очень любит и папу,и меня. Иногда поругает нас, поворчит, а сама жалеет. В школу иду — яблоко или колобок подсовывает, не смотря на то, что я и так плотно позавтракал. Если в клубе кино — посылает меня и даёт деньги. То же самое папа. Сегодня он меня поругает за какой-нибудь поступок, а завтра ему меня очень жалко. Он хочет по хорошему со мной: и лаской, и добротой. Он очень рад, когда я умно поступаю или что-нибудь говорю. Он рад, когда я спрашиваю и интересуюсь. Но когда я допускаю глупый поступок, или не правильно, не честно что-нибудь говорю, он очень огорчается и расстраивается. Он хочет внушить мне, что это не правильно, плохо. А особенно его огорчает то, что я часто повторяю уже допущенные плохие поступки, о которых уже был разговор. Папа из меня хочет воспитать хорошего, честного человека. Он хочет, чтобы я вырос умным, выучился и получил хорошую специальность.
Когда я жил с Бугаевой, она не хотела из меня сделать такого человека, вернее, не пыталась. Ей вообще воспитывать было тяжело. Но было бы полбеды, если бы она только не учила меня хорошему. Самое отвратительное то, что она даже приучала меня к плохому: воровству, вранью, подлостям. На это у неё находилось время.
Помню, как она посылала нас со Светкой воровать редиску (когда жили в Орджоникидзе), как воровали дрова в чужих дровниках. Можно сказать, что уже и деньги приучала воровать (сам собой разумеющийся вывод, как следствие предыдущего, вывод, основанный на моём бурном детском воображении, замешанном на отдельных, вырванных из жизненного контекста фактах и папиных дрожжичках). А проводила ли она со мной хоть раз какой-нибудь серьёзный разговор, внушала ли она мне какие умные мысли? Она мне не объясняла то, что не понятно. А была ли материнская любовь и жалость ко мне? — Не было! У неё хватило «мужества» отправить нас со Светкой одних из Кандалакши в Краснодар с пересадкой. Она отправила меня одного в Архангельск с пересадкой в Обозерской. Я живу здесь два года. Много она справлялась о моём здоровье, посылала посылок? (Много или мало — понятия растяжимые, а сколько конкретно, надо было спросить у папы, который риторически задавал этот вопрос по поводу и без повода, дабы его смысловой посыл прочно укоренился в голове сына. Ведь проверять и учитывать кроме самого папы было некому…) Ей всё-равно: жив я или не жив. После всего этого она заслуживает к себе презрение и ненависть, и никакой жалости к ней не может быть. И снова: я не считаю её матерью (что и требовалось доказать в соответствии с амбициозными, ненавистническими, мстительными и ханжескими установками отца на добивание врага и свою героизацию — методом самоутверждения пигмея)

24 ноября 1972 г. 

День сегодня прошёл хорошо. Не произошло ничего особенно важного.
Меня в классе назначили редактором классной стенгазеты «Вести из класса». Михаил Петрович, учитель по черчению, объяснил нам, как это делается, то есть выпускается стенгазета. Нас несколько человек остались после уроков. Мы написали, что 9 человек из нашего класса вступили в комсомол.
Папа приехал с работы в хорошем настроении. Вечером всё было в порядке. После ужина я ещё порешал уроки.
Как было бы хорошо и прекрасно жить, если бы не было плохих разговоров, расстройств. Если бы я не допускал глупых и подлых ошибок, которые до сегодняшнего дня у меня довольно часты. Я как-то привык их допускать и не могу переломить себя в корне. Я обязан бороться сам с собой.

День сегодня прошёл хорошо. Не произошло ничего особенно важного.
Меня в классе назначили редактором классной стенгазеты «Вести из класса». Михаил Петрович, учитель по черчению, объяснил нам, как это делается, то есть выпускается стенгазета. Нас несколько человек остались после уроков. Мы написали, что 9 человек из нашего класса вступили в комсомол.
Папа приехал с работы в хорошем настроении. Вечером всё было в порядке. После ужина я ещё порешал уроки.
Как было бы хорошо и прекрасно жить, если бы не было плохих разговоров, расстройств. Если бы я не допускал глупых и подлых ошибок, которые до сегодняшнего дня у меня довольно часты. Я как-то привык их допускать и не могу переломить себя в корне. Я обязан бороться сам с собой.

Написано рукой отца красной пастой (пунктуация сохранена): 

За 22 ноября 1972 года!
Сынок! Я очень и очень рад, что сегодня у тебя знаменательный и замечательный день, тебя приняли в В.Л.К.С.М.! Для меня большая радость в этом событии мой сын стал комсомольцем! Это значит что он стал на ступень взрослее, а это значит и умнее, умнее во всём: в учёбе как в школе так и в быту, во взглядах на жизнь и на поступки собственные и людей! Стал умнее в политическом отношении, не сразу сынок, к этому я тебя готовил!
Поздравляю тебя сынок! Будь честным человеком во всей своей жизни, во всех делах, будь достойным продолжателем Великого дела Ленина! Комсомольцем Коммунистом — Ленинцем!
Папа. 

25 ноября 1972 г. 

В школе в основном всё было в порядке. Только после уроков нас задержали. Нам нужно друг на друга написать характеристики. Я, по жребию, должен написать характеристику на Селиванова Сашку. Учится он неважно, по некоторым предметам еле успевает на тройки. Учиться он может на «4», но не хочет, домашние задания не выполняет. Потом ещё было комсомольское собрание, на котором особенно важного ничего не обсуждалось. Бывший комсорг нашего класса Шатунова перешла в другую школу, а нового пока не выбрали.
Андрей Иванович опросил нас, комсомольцев (13 человек), кто куда собирается после 8 класса. У многих взгляды такие, что после 8 класса собираются идти в какой-нибудь техникум или училище. Андрей Иванович советует идти дальше — в 9, потом в 10 класс. У меня тоже такое мнение. Окончишь среднее образование — все пути открыты. Можно и дальше учиться уже по какой-нибудь специальности.
Домой пришёл в 4 часа. После того, как пообедали, почитал газету. Читая её, мне встретилось непонятное выражение: «разделка хлыстов». «Хлыст, — объяснил мне папа, — это сваленное дерево, вместе с сучьями, не обработанное. А разделка хлыстов, это значит очистка ствола дерева от сучьев и веток». Папа очень много мне объясняет непонятного. Большинство того, что он мне говорит, я ещё не записываю. А приехал-то я сюда полным потёмком от «хорошей» родительницы. Сейчас я во много раз больше знаю, чем тогда. Благодаря папе — родителю, который хочет воспитать своего ребёнка хорошим и желает ему только добра. На предыдущей странице папа написал, что значит для него моё вступление в комсомол. За эту записку, за всю ласку и доброту, за всё хорошее сейчас я могу сказать папе только спасибо и поцеловать его. А настоящая благодарность ему и бабушке будет видна в будущем (!!!). Я никогда не посмею забыть папу и бабушку, или ужасно огорчить чем-либо.
А вот Бугаеву мне и вспоминать не хочется. Сколько она принесла вреда папе, бабушке, мне. Во-первых, всем нам испортила жизнь, а папину — разбила. Цветущие годы он прожил один, в надежде, что когда я подрасту, пойму жизнь, он возьмёт меня к себе. Как же было бы прекрасно, если бы я остался жить у папы ещё тогда, когда Бугаева убежала от него. Не был бы папа сейчас таким нервным, что сам себе другой раз не рад. Наверняка бы и вина не пил, и табак не курил (злейшие враги здоровья). Вполне возможно, что, может быть, папа и женился бы на хорошей женщине, которая смогла бы заменить мне мать. Я был бы умным, честным человеком. Учился бы я сейчас намного лучше. Сегодняшние мои соперники по учёбе Вашута и Лозовский были бы мне ни по чём. Мне не пришлось бы испытывать таких трудностей, как сейчас, но я это понимал бы. К сегодняшнему дню я, наверное, стал бы хорошим баянистом. Я был бы сильным и здоровым. Не таким во всех отношениях, как приехал к папе. А приехал я сюда плохим — в общих словах. А конкретнее — совершенно невоспитанным и некультурным.
Например, как-то в один из первых дней после приезда мы сели пить чай. Я наложил полстакана сахара и стал пить вприкуску с шоколадом. Мне на это сделали замечание. Бабушку особенно удивляло и возмущало моё поведение. Но ни в коем случае речь не идёт ни о какой жалости в отношении еды. Уж едой-то я никогда в этом доме не был обижен.
Это только один случай, а их у меня были сотни. Я приехал сюда обманщиком, лгуном, частично — дураком!
Я не записал ещё такого случая… тоже в первое время. Писал я тогда авторучкой. Однажды, перед уходом в школу заправлял её. Бутылку с чернилами поставил на тюфяк от дивана и пролил чернила. Папа утром был на работе, а бабушка гоношилась у плиты. Чернила испачкали весь тюфяк, пролились на пол. И у меня «хватило ума» скрыть это всё. Зато у меня не хватило храбрости признаться. Я приехал к папе с двойками и с тройками. Но под напряжённым контролем папы мне удалось окончить шестой класс на тройки и четвёрки. Я приехал, совершенно не имея понятия о музыке, о баяне. Когда папа в первый раз достал баян и заиграл, я оказался равнодушным. Папа тогда заплакал и сказал: «А баян я берёг для сына. Думал, Славушка приедет, будет учиться играть на баяне». Когда я взял в руки баян первый раз, он мне показался тяжёлым, и я не верил, что когда-нибудь научусь играть на нём. Полюбил я баян не сразу, а постепенно. Сейчас у меня цель — стать баянистом. Папа прививает мне любовь к народной музыке, к русским народным и старинным песням. Я люблю народную музыку и песни. А бабушка особенно. Многие песни, частушки, которые она пела в молодости, и сейчас помнит. 

26 ноября 1972 г. 

Воскресенье. После завтрака почитал газету. Папа мне опять объяснил несколько непонятных слов. С часу в клубе была отчётно-перевыборная конференция. Бабушка ходила в клуб, а я поиграл на баяне. Уже неплохо получается «Одинокая гармонь», «Украинская полька», «Полюшко-поле». Но при игре я должен контролировать себя, передо мной должен лежать учебник. Кроме того. Я должен следить не только за правильной игрой, но и за правильной посадкой, должен следить за мимикой лица. Когда играешь весёлое, и лицо должно быть весёлым, играешь грустное — и выражение лица должно быть грустным, вернее соответствующим.
После обеда ходил в магазин и в библиотеку. Потом сел за уроки.
Сегодня папа объяснил мне значение слова «монополия». Он сказал, что монополия, это право на что-нибудь. Он также объяснил слово «махинация». Махинация — это жульничество, плутовство. Слово «оптимистично» означает надеяться, верить. Например: «большинство людей настроено оптимистично» означает, что большинство людей верит, надеется на что-то.
В газете я прочитал статью о Пизанской башне в Италии «А она всё падает». Эта башня построена в старину. На неё некогда поднимался для проведения своих опытов великий Галилео Галилей. Эта башня постепенно, так сказать, падает. У неё уже очень большой наклон. И многие заботятся о том, как сохранить этот замечательный памятник, но поделать ничего не могут. Интересно, удастся ли её спасти… 

27 ноября 1972 г. 

В школе сегодня получил пятёрку по анатомии за устный ответ. Было 5 уроков. Из школы пришёл в 14 часов. Пообедал, потом сходил сдал бутылки, потом сел за уроки. Основные трудности опять же встречаю по физике и английскому языку. В прошлом году по физике мы изучали другой раздел — электричество, и она мне давалась легко. А сейчас мы изучаем движение тел и законы движения — трудно. По английскому языку хотя и тяжело мне до сих пор, но чувствую, что по сравнению с 7, а особенно с 6 классом, у меня есть сдвиги в знаниях. Помню, когда учился в 6 классе, знал десятка три слов, переводить совершенно не мог. Это было результатом тамошнего воспитания. Некому было в Кандалакше интересоваться моей учёбой. Я учился сам по себе, на двойки и тройки. Невольно вспоминается случай: один раз принёс в дневнике оценки за четверть — одни тройки. Показываю дневник Бугаевой, а сам заплакал, думаю, хоть поругает сейчас. И что же она мне ответила: «Ну, ладно, не расстраивайся — не двойки же…» Это меня очень удивило тогда ещё. Выходит, что в следующий раз я мог получать двойки в надежде, что она скажет: не колы же… Это только один факт из её воспитания. Да какая же учёба у меня могла пойти на ум, если я сажусь делать уроки, а в другой комнате заведут магнитофон на всю мощь, танцуют там, хохочут. Я бросал все учебники и шёл на улицу «собак гонять». Будут ли после всего этого хорошие результаты? Мог бы я стать хорошим человеком, если бы ещё сейчас там жил? Нет! 

28 ноября 1972 г. 

Вторник. День прошёл хорошо. Ничего важного не произошло. Только в школе по русскому языку получил пятёрку. Как только подготовлюсь хорошо, на следующий день, глядишь, пятёрка. Когда хорошо подготовлюсь, сам вижу, по каким предметам могу получить пятёрку. А готовлюсь я не всегда добросовестно и не всегда готов ответить материал на пятёрку и поэтому не поднимаю руки. Я должен бороться за то, чтобы повышать свою успеваемость в школе. Я должен настойчиво овладевать знаниями не только в школе, но и дома.
Сегодня оторвалась пуговица на моём куртике. Папа это заметил раньше меня. Он мне настойчиво внушает то, что если что-нибудь порвётся или отпадёт пуговица, нужно зашить или пришить сразу же, не откладывая, а не ждать, когда оторвутся вторая и третья пуговицы, как у меня часто бывает. Это называется аккуратностью. Папа мне постоянно внушает, чтобы я был аккуратен: причёсывать волосы, следить за чистотой одежды, почистить вовремя пиджак или брюки, почистить ботинки и т.д. Папа мне хочет добра. 

29 ноября 1972 г. 

День прошёл хорошо. Сегодня в газете «Правда Севера» я прочитал материал «Разговор о хлебе». Там написано, насколько нехорошо иной раз обращаются с хлебом. Многие ребята пинают кусочки хлеба и кидаются ими, а их родители показывают этому пример. Такие родители подлецы, которые на глазах своих детей выбрасывают хлеб в помойное ведро. Там же рассказывается, как обращались с хлебом в годы войны. Люди знали цену хлеба. Имели уважение к хлебу. А сейчас многие его не ценят.
Папа мне все два года внушает, чтобы я ценил хлеб, имел к нему уважение, ценил труд крестьянина. Хлеб — основа жизни. Без хлеба нет жизни. Папа не напрасно приводил мне примеры из книги «Стожаровы». Как люди гибли от голода в Ленинграде. Нелегко было и в тылу. Это папа испытал на себе. Он рассказывал мне и плакал. И как же не обидно папе и всем хорошим людям, когда они видят варварское отношение к хлебу. «Разбазаривание хлеба — это преступление, — пишет в газету один старый человек, то же самое, что и говорит мне папа, — хорошая хозяйка сухариков насушит, а плохая — в помойное ведро выбросит». Наша бабушка никогда не позволит этого. В помойное ведро мы никогда хлеб не выбрасываем. Уж в крайнем случае — собачке какой-нибудь отдать или птичкам.
В газете приводится пример, как ребята обращались с хлебом, когда ездили на отдых в Мечку. Да я и сам это видел, ведь мы тоже ездили туда школой. Точно так же обращались с хлебом в лагере «Чайка», когда я ездил туда.
Когда я жил в Кандалакше, видеть варварское отношение к хлебу мог постоянно. Этому показывала пример Бугаева. А я брал этот пример от неё. А к папе и бабушке я приехал уже пропитанный этим ядом. Сейчас я этого не позволю. 

30 ноября 1972 г. 

Сегодня папа был вынужден начать со мной неприятный разговор. Больше двух недель, как я написал заявление о вступлении в комсомол. Сначала я его написал на листочке. Этот листочек папа посоветовал мне вклеить около того дня, когда я его написал, или переписать текст в счёт того же дня. До сегодняшнего дня я не сделал ни того, ни другого. Папе же это очень обидно. Он ещё долго терпел. Да сколько ещё можно терпеть… Сегодня он сказал, что очень обижен на меня. И этот мой поступок в первую очередь, как можно сказать, — не комсомольский. А это папу очень обижает. Нельзя допускать таких поступков.
Вот содержание моего заявления:
«Я, Отшельник Вячеслав Валентинович, прошу первичную комсомольскую организацию средней школы №59 г. Архангельска принять меня в члены Великого Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи!
Я обязуюсь быть честным, принципиальным комсомольцем Ленинцем-Коммунистом! Обязуюсь быть верным Великому учению Марксизма-Ленинизма и нетерпимым ко всякому их искажению! Обязуюсь быть активным комсомольцем, добросовестно выполнять все комсомольские и партийные поручения; быть честным, добрым и справедливым к людям, к природе. Вступая в ряды Великого Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи торжественно обещаю быть преданным Коммунистической Партии Советского Союза, народу и делу Коммунизма!»
Это моя клятва. Я не имею права забывать о ней.
(Папа знал, куда «дует ветер», диктуя мне эти слова, то есть, он понимал, в какой стране живёт и что требуется от простого смертного) 

4 декабря 1972 г. 

Понедельник. Сегодня и завтра у нас выходные. После завтрака я ездил на 25-й лесозавод. В нашем магазине нет сахара. На 25-м тоже нет. Съездил на Экономию — и там нет.
Потом делал уроки. Думаю, что сделал хорошо. Завтра ещё позанимаюсь. По английскому позанимался дополнительно. Было упущено, а теперь тяжело навёрстывать. Так же и по другим предметам. По физике, например. А папа от меня требует, чтобы я ничего не запускал, чтобы готовился ко всякому уроку. А не думать, мол сегодня меня спросили по алгебре, значит, завтра не спросят. И к следующему уроку готовлюсь плохо. Бывает у меня ещё такое. Это нужно ликвидировать.
После ужина немного почитал газеты. Папа опять мне объяснил кое-что непонятное. Спать легли рано. 

Когда я жил у Бугаевой, она не объясняла мне того, что было непонятно. Я у неё нередко спрашивал, а ей всё было некогда. Впоследствии я и спрашивать отвык, и разговаривать. Поэтому папу очень удивляло то, что когда я приехал, мало разговаривал, а тем более, мало спрашивал. Это его также очень огорчало. Папа никогда не был таким. Люди его любили за то, что он разговорчивый. Он не стеснялся спросить у человека то, что ему не понятно. А человеку это приятно, он видит, что его уважают, раз спрашивают.
Мадам Бугаевой было безразлично, кем я стану, и она совсем не занималась моим воспитанием. Я бы стал хуже Светки. А Светка известно, какая будет: вся в матушку. А Бугаева, когда остареет, останется у «разбитого корыта». Сейчас она с разными дядьками бегает, а потом её «раскусят». Как сейчас бабка Попова. Вот мы в прошлом году ходили с папой на соломбальское кладбище. Видели могилку отца Бугаевой (моего дедушки). Вся травой заросла. Но Бугаева приезжала сюда прошлым летом. Можно сказать, как было, так и осталось. А сейчас совсем. Вот природа: близко живут дочери, и не могут навести порядка на могиле отца. Это подлые люди, чёрствые. Да я и у бабки сколько жил, не помню, чтобы она когда вспоминала про своего мужа. Я ненавижу таких людей, презираю их. Светка будет такой же, как Попова и Бугаева. 

6 декабря 1972 г. 

По литературе мы изучаем комедию Грибоедова «Горе от ума». Комедия мне понравилась. Сегодня я отвечал образ Молчалина и получил четвёрку.
Когда пришёл из школы, бабушки дома не было, и я поиграл немного на баяне. После обеда сел за уроки. Папа мне много раз говорил, советовал: после школы немного, т.е. полчаса-час позаниматься чем-нибудь у дровника — по пилить дров или вообще по гоношиться с чем-нибудь, по заниматься физическим трудом. Это очень полезно для здоровья, и кроме того, отдохнёт голова. Я же никак не могу привыкнуть к этому. А папу это очень обижает. Ведь в самом деле: папа для меня хочет добра, а я не хочу этого понять. С завтрашнего дня буду поступать так, как советует мне папа.
Папа живёт со мной и бабушкой. Утром он едет на работу, вечером — домой. И так каждый день. Выходные дни он проводит дома. А если посмотреть, много ли таких мужчин, которые живут одни? Живут с женщинами. А ведь папе тяжело жить, можно сказать, одному. Да хоть и кому. Другие мужчины женятся и живут. А папа живёт ради меня один, без жены (опять я виноват, а то на кого же ещё свалить своё жизненное фиаско, разве что вкупе со мной на Бугаеву, да на «бабку Попову»). Он меня жалеет и бабушку тоже. Не жалел бы, дак давно бы женился, и не взял бы меня к себе. Он хочет вырастить меня человеком — хорошим человеком, честным, справедливым. Он хочет, чтобы я выучился, стал грамотным (к чему в итоге привело такое «хотение», показала моя дальнейшая судьба: то, что я остался без образования — далеко не в последнюю очередь «заслуга» папы). И у него большая надежда на то, что когда я вырасту, глубоко оценю папин подвиг, и скажу ему большое спасибо, и никогда не забуду (и буду «отрабатывать» свой долг перед папой всю оставшуюся жизнь. Вот ведь в чём загвоздка! Мотивация-то папиного отношения ко мне проста, как табуретка: отнюдь не бескорыстная любовь к сыну, а забота о себе любимом и самооправдание личной беспутной жизни).
Да, это подвиг! Папа очень благородно поступил, что не забыл меня, взял к себе. Из-за чего сгубил свою жизнь. Но никто бы его не упрекнул, если бы он женился, и сейчас имел других детей. Зато он был бы счастлив, и не увидел этого горя, какое сейчас (очень красноречивое признание отца, если учесть, что всё здесь написано с его слов). Но он так не поступил. Он остался верен сыну.
Бугаева же… Подлейший человек! Своего ребёнка, сына, она променяла на мужиков. Я мешал ей жить. Сделать она из меня хотела такого же человека, как сама. Она неоднократно меня бросала. Этот человек не достоин звания матери. У неё никогда не было материнского отношения ко мне. У неё каменное сердце. Я два года здесь живу. Как меня, так и папу возмущает то, что она за это время только одно или два письма послала, и то в первые месяцы. Мне был день рождения, было много праздников, и ни разу она меня не поздравила. Не говоря уже о каких-нибудь посылочках (откуда я мог это знать, что не поздравила: исключительно со слов отца).
Не может такой человек называться матерью. 

7 декабря 1972 г. 

Сегодня папа не приехал с работы домой. Я несколько раз бегал к остановке. Думал, встречу, даже если он выпивший. Бабушка очень беспокоилась о папе, несколько раз плакала.
В 12 часов легли спать. 

8 декабря 1972 г. 

Утром к 8 часам поехал в Соломбалу. Думал, что встречу папу у проходной завода. Приехал туда уже поздно. У проходной светящимися буквами было выведено: «опоздали», и через несколько минут раздался гудок. Папу мне не удалось увидать.
После школы в 15 часов снова хотел уже было ехать. Но папа как раз приехал. Он был в нормальном состоянии.

9 декабря 1972 г. 

Сегодня после уроков директор школы Зоя Никифоровна вручила комсомольские билеты и значки вступившим в комсомол. Сейчас я уже официально могу считаться комсомольцем.
Вчера у папы было плохое настроение. Сегодня он опять приехал с работы в плохом настроении. Папа плакал и говорил, что я его «довёл до ручки». Он понял, что за два года не смог со мной справиться. Он попросил меня посмотреть фотографии из альбома. Они (фотографии) говорят о том, что все люди очень уважали папу, когда он был молодой и работал в домах отдыха. Он был молодой и красивый. И даже ещё четыре года назад папа был не такой, как сейчас. Он весь изменился за последние два года. За это время он успел стать физически больным. Он стал нервным. Ему не хватает двух пачек папирос на день. Это пришло не просто так, на это были причины. Фотографии бабушки тоже говорят о том, что молодой она была стройная, сильная, красивая.
Посмотрев альбом, я лёг спать. 

10 декабря 1972 г. 

Утром долго проспал. Сел за уроки в двенадцатом часу. В 13 часов с папой ходили в баню. Потом я сходил в магазин за молоком. После обеда снова сел за уроки.
Вечером к нам опять пришли Иван Степанович с Анной Филипповной. Я с Иваном Степановичем сыграл три партии шахмат. Он сказал, что я уже лучше стал соображать. Научил меня новым приёмам игры и дал советы. Когда они ушли, я доделал уроки.
Вечером, когда я уже ложился спать, папа сказал: «Сынок, как же жить-то дальше будем?» Папа плакал. «Сынок, давай жить с начала! Забудем всё, что было плохое, не забудем хорошее. Давай жить по хорошему!» Я тоже сказал, что, папа, давай будем жить с начала. Как бы вернуть эти два прожитых года. Я сказал папе, что больше никогда не буду врать и обманывать, не буду ничего скрывать. В душе я жалею папу и бабушку, так почему же я не могу доказать это делом? За всё время я только раз или два вымыл пол. И во всём остальном я ещё не доказал, что жалею папу и бабушку. Не надо допускать плохих поступков. Нужно контролировать себя. И жить будет хорошо, спокойно, весело. Я хочу этого. Давай-ка я начну жить с папой и бабушкой с начала. По хорошему. Возьму себя в руки. Неужели я бессилен справиться с собой? Неужели у меня нет силы воли? Если это не так, я должен доказать обратное.
Папа лежал, но не спал. Он думал о своей и моей жизни. Я же подумал и решил кое в чём признаться папе. Седьмого числа я встречал папу с работы. И на остановке нашёл кошелёк с деньгами. В нём было одиннадцать рублей. И я скрыл это от папы. Папа похвалил меня за то, что я, хоть и поздно, но признался. А я почувствовал большое облегчение — как гора с плеч. Это первый мой, но очень маленький комсомольский поступок. 

11 декабря 1972 г. 

День прошёл в основном хорошо. Важных событий не было. В школе на переменах играл с Вашутой в шахматы. Вашута в классе самый сильный по шахматам. Я, конечно, проиграл, но чувствую, что не многим от него отстал. По алгебре писали контрольную работу. Думаю, что написал на четвёрку. Когда пришёл из школы, бабушки дома не было, и я поиграл на баяне. Чувствуется, что такие вещи, как «Одинокая гармонь», «Полюшко-поле», «Украинская полька» и «Сулико» играю не плохо. В 15 часов пришла бабушка. После обеда сел за уроки. Папа приехал с работы полседьмого. В семь часов вместе поужинали и послушали радио.
Погода в последние дни стоит тёплая, снег тает. А неделю-две назад было холодно, морозно. Если погода ясная и много на небе звёзд, будет холодно. Дым в безветренную погоду к земле стелется, а небо хмурое, пасмурное — мороза не ожидается. Редкий день солнце показывается, но только на час-полтора-два. Когда наступят сильные морозы, трудно будет птицам и зверям. Мы, хоть и не большую, но оказываем птичкам помощь. Каждое утро я выношу им корм в кормушку. Об этом у нас заботится бабушка. Бабушка любит и жалеет птичек и животных. 

13 декабря 1972 г. 

Когда встал, сделал зарядку с гантелями. Занимаюсь напряжённо, как велит мне папа, и чувствую, что результаты есть. По сравнению с прошлым годом я стал много сильнее и здоровее. Перед уходом в школу освежил уроки. Повторение уроков на свежую голову очень много даёт. Самое главное, что всё хорошо запоминается. Это папа мне внушал ещё полтора года назад. Я сейчас понимаю, насколько это полезно.
Когда я пришёл из школы, бабушки дома не было. Немного поиграл на баяне. Бабушка ходила в баню, но зря: не было воды. После обеда я сходил в магазин, потом стал делать уроки.
В пять часов пошёл в клуб на двухсерийный фильм «Бой после победы». Это продолжение фильма «Путь Сатурна», «Конец Сатурна». Фильм рассказывает о мужественных советских разведчиках, работавших у фашистов. Главный герой фильма — советский разведчик Сергей Крылов. Он пять лет работал на вражеской территории, вошёл к немцам в большое доверие. Он узнавал вражеские замыслы, доставал важные документы и передавал нашему командованию. Фильм очень хороший.
Бабушка тоже в 8 часов ходила в кино. После ужина я полчасика поиграл на баяне, а потом сел за уроки. По истории подготовил доклад о революции в Австрии 19 века. Нас в классе шесть человек консультантов по истории. Мы помогаем учительнице проверять учеников по датам, вопросам, спрашиваем их, и сами ставим оценки.
Ещё не известно, кем я буду, какую специальность получу. А кем я сейчас мечтаю стать? Время идёт, и мечты меняются. Одни уходят, другие приходят. Когда я был ещё маленьким, конечно же, хотел стать космонавтом. Я рос, и эта мечта ушла от меня. Потом я хотел стать художником и не плохо тогда рисовал (когда жили с Бугаевой в Краснодаре). У меня было стремление к рисованию, но меня никто не поддержал, и это тоже ушло от меня. Помню, что некоторое время я хотел стать моряком. Но потом, когда ещё подрос, я перестал мечтать и никем не хотел стать. На это повлияло «хорошее» воспитание. Когда я приехал к папе, он был удивлён этим и огорчён. Но через некоторое время я заговорил о том, что хочу стать капитаном или механиком. На это повлияли проведённые экскурсии по плавкрану, где работал папа, его рассказы и убеждения. Около года я жил с этим. В школе мы изучали интересную тему — электричество. Кроме того, я прочитал некоторые книги о радистах и захотел стать радистом. В этом году мы с папой и бабушкой ездили в деревню. Я ещё больше, чем в прошлом году, полюбил природу. И во мне поселилась другая мечта: стать лесником. Для того, чтобы жить рядом с природой и охранять это богатство. Эта мысль во мне живёт до сих пор. 

15 декабря 1972 г. 

Пятница.
Десятого числа я написал, что признался папе в том, что три дня назад нашёл кошелёк с деньгами. А три дня не признавался. В конце записи я очень не правильно сделал: написал, что поступил по комсомольски. Разве это комсомольский поступок — три дня скрывать от папы и бабушки, что нашёл одиннадцать рублей? Я просто восхвалил себя. Но хуже того: из моей записи можно понять, что папа похвалил меня за это и… мол, прекрасно, денежки в хозяйстве всегда пригодятся — любой умный человек так поймёт, читая это. (Переоценку своего поступка я вынужден был сделать после прочтения отцом дневниковой записи и выраженного им возмущения по поводу написанного) Здесь я допустил две грубейшие ошибки: во-первых, в своей писанине, во вторых, — в самом поступке. Я обязан был в тот же день, сразу же, придя домой, признаться бабушке, раз уж дома не было папы. Бабушка бы не присвоила этих денег. Она всегда поступала честно и никогда не была жадной на деньги — не так, как другие. Бабушка бы поступила с деньгами честно и справедливо. А папа мне сказал, как лучше поступить. Нужно написать объявление: кто потерял кошелёк с деньгами, чтобы обратились туда-то… Мы договорились, что объявление напишем на следующий день. На следующий день не написали, потом опять не написали, а я всё молчал и не интересовался этим. Папа всё терпел, а сегодня не вытерпел и решил сказать мне об этом. Ведь это он специально молчал: хотел проверить мою совесть. Мало того, я даже не записал, о чём мы с ним договорились. Вот почему можно было понять другое. И это снова очень плохой поступок — никак не комсомольский.
Сегодня пять человек нашего класса, в том числе и я, и из других классов, поехали с учительницей по анатомии Галиной Петровной на 25-й на встречу с 55-й школой. Задавали друг другу вопросы, рассказывали интересное по медицине. Это были как бы соревнования по анатомии. Школа там новая, каменная, большая. Всё хорошо оборудовано. У них большой спортзал. 

16 декабря 1972 г. 

Сегодня в школу к 8 часам. Дополнительный урок по математике. Пятым уроком был классный час.
Папа сегодня работал до 12 часов. После работы он ходил в баню. Потом мы все вместе пообедали. Потом мы с ним ходили в школу к директору. Папа рассказал о кошельке с деньгами. Они посоветовались и решили, что надо и в школе написать объявление, и на трамвайной остановке. Вечером мы с папой по хорошему разговаривали. Разговаривали на разные темы, и о жизни тоже. Папа рассказывал обо мне маленьком. Мы также говорили на политические темы. Говорили долго, серьёзно и спокойно. Я понял, что папа в жизни совершил большой подвиг. А Бугаева напротив — совершила преступление. Я никогда ей этого не прощу! Когда она была молодая, привязалась к папе (здесь «привязалась» в негативном смысле). Он её пожалел и женился на ней (как оказалось, никакой женитьбы не было). А она жестоко обманула папу: в это время встречалась уже с другими дядьками (по версии отца, призванной оправдывать и доказывать его святость). Это человек, который нам принёс больше всего зла (что и требовалось постоянно доказывать)

17 декабря 1972 г. 

Воскресенье. Встал уже в десятом часу. Сделал зарядку, умылся, потом сходил в магазин.
Сегодня написали объявление о деньгах. Я повесил его у автобусной остановки. Потом я сел за уроки. По литературе выучил монолог Чацкого. Он большой и учить было нелегко. На следующей неделе наш класс дежурит по школе, поэтому надо ходить к полдевятому. Уроки делал 4 часа. Потом, после обеда, я сбегал пригласить в гости Ивана Степановича с Анной Филипповной. Они пришли позднее. А до этого я начал писать письмо в «Комсомольскую правду». Хочу написать про себя, про папу и бабушку, про некоторых подлых людей (Здесь «хочу» довольно условно и обозначает более хотение отца, нежели моё). Я начал писать краткую мою биографию. Вскоре пришли гости. Я с Иваном Степановичем сыграл две партии в шахматы. Ещё кое-чему научился. Бабушка «побаяла» с Анной Филипповной. Вечер прошёл хорошо. «Барабанщицу» всё же собираемся ставить. Потому что это самое главное.
Читая старые записи, за 21 июня вижу ошибку: ссылаюсь, что у меня плохая память. На самом деле, не память у меня плохая, а бесконтрольность, что и записано в последствии. За то же число, тётку, которая стояла в проходной, называю злой. Злая может быть собака. Злой может быть и человек в период расстройства или после чего-то неприятного. А эта тётка была просто плохой, нехорошей (Изыскивать свои ошибки было моей обязанностью, поэтому часто доходило до такой вот белиберды)

18 декабря 1972 г. 

День прошёл хорошо. Важного ничего не произошло. Утром на свежую голову повторил уроки. Хорошо выучил монолог Чацкого. В школе на уроке поднимал руку, но меня не спросили. Ещё на следующем уроке будем рассказывать. Объявление, кто потерял кошелёк с деньгами, повешено и в школе.
Сегодня продолжал писать письмо в «Комсомольскую правду». 

20 декабря 1972 г. 

В школе нам сказали, что в 6 часов в клубе состоится комсомольское собрание. В 5 часов ко мне зашёл Вова Кобылянский. Мы с ним сыграли партию в шахматы, которую я выиграл. К 6 часам мы вместе пошли в клуб.
Собрание посвящено 50-летию образования СССР — фестиваль народных республик. Сначала была торжественная часть. Говорили о том, что все люди нашей страны имеют одинаковые права, о том, как образовался СССР. Затем был небольшой концерт. Выступал детский сад. Малыши, переодетые в народные костюмы, пели и танцевали — получилось хорошо. Выступали девятиклассники — не на что не похоже, очень плохо. Даже слова все забыли. В 8 часов я пришёл домой. Мы с папой и бабушкой поужинали, затем я сел за уроки. Папа ездил в город. Видел в магазине Витю Никонова. Говорит, что он очень похудел, но зато растёт.
На работе папе уже сказали, что после Нового года поедет в Ленинград на два месяца. Папа хочет взять меня с собой на каникулы. Он хочет многое мне там показать. Я очень хочу побывать в Ленинграде. Ведь это столица России. Там везде «пахнет» русской историей, революцией, Петром Великим. В школе мне уже дали справку на льготный билет (для учащихся в период каникул понижается стоимость билетов).
Вечером хорошо сделал уроки. 

23 декабря 1972 г. 

Суббота. Когда я пришёл из школы, папа с бабушкой рассказали мне следующее:
Когда папа был в бане, а бабушка дома, к нам пришла девка 18 лет. Она сказала бабушке, что потеряла кошелёк с деньгами. Бабушка спросила, сколько там было денег, она ответила, что 5 рублей. Вскоре пришёл из бани папа. Папа с бабушкой поняли: что-то тут не так, и конечно, кошелька ей не отдали. Папа устал. Ему надо было отдохнуть, а она сидит и сидит, всё болтает. Потом самовольно подошла к буфету и стала разглядывать. В это время она украла рубль, лежащий у зеркала. Папа сразу этого не заметил, но был возмущён её бескультурьем, хотя и не сказал ей об этом: всё-таки неудобно выгонять человека. Прикарманив рубль, она вскоре распрощалась с папой и бабушкой. Через пять минут бабушка сказала папе взять тот рубль и сходить в магазин. Но рубля там уже не было.
Вечером папа отдыхал, а я делал уроки. К нам пришла пожилая женщина с этой девкой. Когда девка ушла, украв рубль, папа хотел догнать её, но не успел. Но он зашёл в контору, в которой работает её дальняя родственница, как проговорилась сама воровка. Папа увидел её и поговорил с ней. И вот она пришла с этой девкой к нам. И что меня особенно удивило: она отказывается, что была у нас. Через некоторое время, под силой обстоятельств она призналась, что была тут, но то, что взяла рубль, не признаёт. Папа оделся и сказал, что если она не признается, повезёт её в Соломбалу в милицию, и ей придётся поплатиться. Она как бы сделала одолжение: «Ну, пусть я его брала. Завтра привезу вам». Но кому это нужно — «пусть»? Нужно настоящее признание. Папа повторил, что сейчас её повезёт в милицию, и она была вынуждена признаться, что взяла рубль.
Дело совсем не в рубле. Такой суммой можно пренебречь. Но если б на его месте лежала десятка или 25 рублей, было бы не очень приятно. Дело в том, что если она у нас взяла рубль, то в следующий раз у другого возьмёт червонец, у третьего — 25 рублей, если её вовремя не разоблачить. Вот почему папа пошёл искать её родственницу — не для того, чтобы вернуть рубль, а для того, чтобы предупредить людей, чтобы они остерегались этого человека.
Надо же! Есть же такие люди! Видит же, что мы нашли деньги и хотим их добровольно отдать, показываем этому пример. А она — совсем другое: хочет обокрасть этих же людей.
После них к нам не надолго заходили Иван Степанович с Анной Филипповной. Договорились, что завтра будем фотографироваться в «Барабанщице». 

24 декабря 1972 г. 

Воскресенье. После завтрака ездил на 25-й л-д и на Экономию за пивом, но нигде не достал. Хотя даже не поспрашивал у людей, есть ли где пиво. Когда приехал домой, папа мне сказал, что пиво есть и на 25-м и на Экономии, так как ему сказали. Надо было мне поспрашивать у людей, и тогда я мог бы с чистой совестью сказать, что пива нет.
В два часа мы пошли в клуб. Там уже многие собрались. Был и Серёжка. Когда пришёл фотограф, мы все по очереди сфотографировались. Я был сфотографирован в позе, когда бросал гранату, и с Серёжкой, когда залезал в окно. Эти позы подобрал папа.
Бабушка в шесть часов ходила в кино. Я полчаса поиграл на баяне, потом сел за уроки. Вечером к нам пришёл Иван Степанович. Папа поговорил с ним. Из каждого разговора можно понять, что главный его недостаток — хвастовство. Иван Степанович — условно освобождённый, т.е. «сидит». Папа говорит, что он может быть, или был хорошим артистом, понимает кое-что в театре, но режиссёром он не был. Он во многом ошибается при постановке пьесы и допускает беспорядок во время репетиций. Выходит так: меньше дела — больше слов. Время подчас тратим впустую. Всё это характеризует его отрицательно. Но не имеется ввиду, что он плохой человек, нет! 

25 декабря 1972 г. 

В школе всё было в порядке. Когда пришёл домой, бабушки не было. Поиграл полчаса на баяне. Затем, когда пришла бабушка, пообедал и сел за уроки. Вечером папа написал всем поздравительные открытки, а потом сделал настольную лампу. Теперь вечером, когда буду учить уроки, свет не будет мешать бабушке и папе.
Сегодня ходил в библиотеку. Взял книжку папе и себе «Стихи и поэмы» Пушкина. По литературе мы приступаем к изучению Пушкина. Я люблю его стихи и другие произведения, поэтому нужно тщательно изучать Пушкина, узнать о нём как можно больше.
По русскому языку меня, в числе десяти человек, выбрали консультантом. Это значит, что мы должны проверять знания других учеников, объяснять им непонятное. Я сам затрудняюсь в разборе предложений по членам. Поэтому на днях мне необходимо повторить члены предложения — материал шестого класса. 

26 декабря 1972 г. 

Вторник. В школе сказали, что отпустят нас в пятницу 29 декабря на каникулы. На уроке геометрии Любовь Ивановна спрашивала доказательство теоремы. Я хорошо знал, поэтому сразу поднял руку. Меня она не спросила, но спрашивала других. А они стоят, как столбы, и молчат. Многих спросила, потом Вашуту. Он ответил хорошо, на пятёрку. По геометрии за четверть всего три пятёрки: у Вашуты, Лозовского и у меня. По алгебре — две: у Вашуты и Лозовского.
В шесть часов в клубе был торжественный вечер, посвящённый пятидесятилетию образования СССР. Сначала я сходил купить пива в буфете, а потом пошёл в клуб. После торжественной части состоялся концерт.
Вечером делал уроки. По литературе выучил стихотворение Пушкина «К Чаадаеву», прочитал заданную поэму «Руслан и Людмила». Очень интересно. Написано складно и красиво, легко читается. По английскому языку переводил текст, к уроку готов. 

27 декабря 1972 г. 

По литературе как ни тянул руку, Галина Романовна не спросила. В школе было 6 уроков.
Папа говорил, что в новогодние каникулы возьмёт меня с собой в Ленинград. Но ведь я мог причинить ему много хлопот, кроме того, это большие расходы. И тем не менее, папа шёл на это. Он хотел расширить мой кругозор, хотел мне многое показать. А где видано, чтобы отец брал ребёнка в командировку с собой. И ведь такие поблажки даются за хорошие дела и поступки (многократно высказанная отцом мысль, явно направленная с целью фиксации её в дневнике — надо же было как-то обосновать отказ от этой идеи).
А достоин ли я этого? Что я хорошего сделал для папы и бабушки? Ничего! Поэтому я не достоин поездки. И папа мне это прямо сказал. Он сегодня ездил в город и купил билет на самолёт на второе число. 

28 декабря 1972 г. 

Четверг. На сегодня уроки я сделал хорошо. Но по географии у меня старый должок. Однажды я не сделал письменное задание, которое не записал в дневник. На следующий день тетради сдали на проверку. И у меня оказалось невыполненным домашнее задание. Так выходила за четверть четвёрка, а теперь только тройка. Считаю это вполне справедливым, понимаю, что учительница была права.
За вчерашнее число я забыл отметить важный факт (папа напомнил, чтобы я его зафиксировал). Вечером, когда ложился спать, выключил настольную лампу и в темноте хотел повесить провод на гвоздик. Лампа упала, спихнула со стола графин, который тоже упал на пол и разбился. Этого не случилось бы, включи я сначала большую лампу, а затем бы выключил и её.
Вечером у нас была Анна Филипповна. У них сломался ключ, и папа обещал сделать его у себя на работе. 

29 декабря 1972 г. 

Папа сегодня в последний раз идёт на работу, а нас отпускают на каникулы. Сегодня было четыре урока. Бабушка в три часа ходила к тёте Павле, а я два часа играл на баяне. Позанимался хорошо. С «Субботним вечерком», чувствую, что сейчас не справиться. В пять часов сходил встретить бабушку у тёти Павлы. Вечером у папы и бабушки было хорошее настроение. Но папа попросил показать ему мой школьный дневник. Результаты за четверть были не блестящие. Мало того, что я обещал повысить успеваемость — она у меня даже понизилась: с пятёрки по химии скатился на четвёрку, а с четвёрки по географии на тройку. Опять не сдержал своего слова.
Сегодня мы с папой долго разговаривали о том, как дальше будем жить, на что надеяться. Я обещал папе, что без него у меня с бабушкой всё будет в порядке, я не буду огорчать её и постараюсь как можно больше помогать ей. Бабушка много для меня сделала добра, поэтому я должен любить и чтить её. Наша бабушка замечательный человек. За её плечами большая трудовая жизнь. Такую бабушку надо ценить.
Насчёт учёбы я папе ничего сегодня не обещал. Я уже много раз давал обещания, клялся и не выполнял этого. Поэтому мне сейчас всё-равно нет основания верить. Не буду лучше зря болтать. 

30 декабря 1972 г. 

После завтрака сходил в магазин. Бабушка мне наказала купить 2 пачки маргарину по 40 коп. Этот маргарин по 250 гр. в пачке. По 40 коп. не было, а был только по 32 коп. весом 200 гр. и по 43 коп. весом 250 гр. Я купил две пачки по 43 коп. И допустил ошибку (как мне было уже растолковано дома) Ведь килограмм маргарину по 32 коп. стоит 1 руб. 60 коп., а килограмм по 43 коп. — 1 руб. 72 коп. Таким образом, я переплатил, купив маргарин дорого. «Ладно бы и дороже, — сказал папа, — только ведь он только по бумажке лучше, а по качеству — тот же, что и за 32».
Часик я прогулялся по посёлку. Потом мы с папой ходили в баню. Там была большая очередь и пришлось долго ждать. После бани мы с папой постояли в очередь за мукой. Купили муки 4 килограмма.
Вечером мы с папой поговорили, разговор был хороший. Говорили обо всём. Например, о том, какой путь проходит хлеб, прежде чем попадёт на стол. Для того, чтобы посеять зёрнышки, нужно сначала вспахать землю, затем её разрыхлить, удобрить. Потом высевают семена. Пока хлеб растёт, хлебороб ухаживает за ним. После того, как хлеб созреет, собирают урожай. Затем его отвозят на ток. Там его молотят, то есть отделяют сами зёрна от соломы. Потом отвозят на мельницу. Там из него делают муку. Муку отправляют на хлебозавод, где пекут хлеб. Потом он попадает в магазин, а из магазина — к нам на стол. Над хлебом трудится много рабочих рук. Как отблагодарить человека, который делает нам хлеб? — Отблагодарить его надо, прежде всего, уважением к хлебу. 

31 декабря 1972 г. 

Воскресенье. Сегодня последний день 1972 г.
Сегодня мы с папой погладили себе брюки. Папа показал мне, как зашить куртик. У меня порвался рукав и карманы у старого куртика уже, наверное, месяц назад. И я всё ещё не могу добраться и зашить. Сегодня я зашил порванное.
Написал Кольке письмо. Упрекнул его в том, что он долго не пишет, не послал даже поздравительной открытки. Послал ему опять два набора, которые купил папа. Папа мне опять подарил набор цветных пастиков.
Я недавно купил три лотерейных билета — папе, бабушке и себе. Папа купил два билета лотереи ДОСААФ. Папа подарил мне пригласительный билет в соломбальский дом Культуры на новогодний вечер старшеклассников.
В восемь часов папа с бабушкой пошли к Ивану Степановичу и Анне Филипповне в гости по приглашению. Я же, как договорились, до 9 часов поиграл на баяне, затем переоделся и тоже пошёл к ним. У них очень маленькая комнатка, тесно. Угощали нас до сыта. Побаяли. В одиннадцать часов мы пошли домой, договорившись, что через полчаса они придут к нам, и даже не попрощались. Они не пришли и через полтора часа, поэтому около часу ночи мы легли спать.
И так, пошли новые сутки, пошёл новый месяц, пошёл новый год. Папа выпил за старый год, за всё, что было хорошее. Выпил он и за новый год, за счастье, за всё хорошее. 

1 января 1973 г. 

Новый год! Понедельник.
Встали сегодня полдесятого. Позавтракали. В двенадцать часов пошли с папой к Ивану Степановичу. Нужно, всё-таки, пригласить их. Они только что встали. Иван Степанович дал мне один журнал про шахматы, и книжку почитать — тоже про шахматы. Потом пошли к нам. С Ив. Степ. я сыграл в шахматы. Он тоже потом опьянел, и одну партию я у него выиграл. Они сидели долго.
Сегодня пораньше легли спать. Завтра рано вставать. Я поеду провожать папу. Самолёт в 12 часов. 

2 января 1973 г. 

До девяти часов собрались, позавтракали, а в девять поехали. Папа присел «на дорожку». Потом несколько раз поцеловал бабушку. Бабушка заплакала. Папа успокаивал её: «Ничего, время скоро, мамушка, пройдёт, как всё будет в порядке». Когда мы уходили, бабушка вышла на улицу и долго провожала нас взглядом. Папа мне наказал слушаться бабушку. В каникулы позаниматься уроками, хорошо учиться.
Мы договорились, что когда я провожу папу, поеду в гости к Витьке. У них и переночую, если всё в порядке. На Поморской вышли, пошли к автобусной станции, что прямо у реки, недалеко от рынка. На аэропорт идёт автобус маршрута 112. В автобусе папа встретился со своим товарищем, с которым вместе летел в Ленинград. Его провожали мать и отец. Через 20 минут мы были на вокзале. А через полчаса была объявлена посадка на самолёт АН-24. Это небольшой самолёт. Их на аэродроме было больше всего. Был один ИЛ-18 — большой пассажирский самолёт. Мы поцеловались с ним. Мне было тяжело расставаться с папой. Всё, что было у нас плохое в прошлом, постараемся забыть. Надеемся на хорошее в перспективе.
Мы расстаёмся с папой на два месяца. Срок не маленький. Эта разлука послужит для нас большим испытанием. Заходя в самолёт, папа ещё раз оглянулся, приветливо помахал мне рукой, и скрылся в дверях. Рядом со мной стояли родители папиного товарища по командировке. Справа от вокзала был какой-то военный аэродром, и там стояли в ряд несколько военных самолётов.
Сначала взлетел, гудя моторами стоявший рядом ИЛ-18, а затем папин АН-24. Провожающие в последний раз помахали улетающему самолёту.
Автобуса пришлось ждать недолго, но народу было много. Здание аэропорта со стороны выглядит оригинально, особенно здание слева.
На полпути к аэропорту находится архангельская ТЭЦ, имеющая, на мой взгляд, довольно массивный вид. За Кузнечихой, почти рядом, находится посёлок Сульфата.
Выйдя у гостиницы «Двина», что недалеко от универмага, я прошёлся по Поморской в надежде кое-что купить из того, что наказала бабушка. Затем я привернул на рынок и, купив одну только редьку, пошёл к Никоновым.
Кроме дяди Толи все были дома. В 5 часов и тётя Каля ушла на работу. Мы с Витей в 6 часов пошли в кинотеатр «Мир» на фильм «Человек с той стороны». Я остался довольным тем, что увидел внутри кинотеатра до фильма. В фойе устроена небольшая сценка, украшенная по-новогоднему. Там играл духовой оркестр. Кто сидел слушал музыку, кто наслаждался в буфете пивом. Фильм тоже мне понравился. Я пригласил Витю к нам в гости. Но ему всё некогда. 

3 января 1973 г. 

Утром Витя пошёл работать в школу. Я, позавтракав, тоже ушёл. Купил полкилограмма молочной колбасы, которую любит бабушка, лимонов, банку клюквы. Хотел купить малинового варенья и апельсин. Малинового варенья нигде нет. За апельсинами ездил до Урицкого, думал, там есть, но и там нет. Купил ещё десяток яичек. В час был уже дома. 

4 января 1973 г. 

Сегодня обвёртывал некоторые книги. В 12 часов ходил в магазин, хотел купить общую тетрадь для дневника, но здесь нет. В городе тоже вчера смотрел, не нашёл. Бабушка к кому-то ходила, а я полтора часа поиграл на баяне.
Сегодня начал читать книгу «Михаил Ботвинник» Кирилла Левина, которую дал мне Иван Степанович. Кажется мне, что шахматный мир всё более и более завлекает меня. 

5 января 1973 г. 

День прошёл хорошо. Ездил на 25-й в универмаг с целью купить общую тетрадь для дневника, но и там тетрадей нет.
Хорошо позанимался баяном. «Субботний вечерок» пока оставил. Чувствую, что сейчас не одолеть. Разучиваю «Колыбельную». Выучил по литературе заданное стихотворение Пушкина «В Сибирь». Занимался сегодня шахматной теорией. Шахматы всё более и более меня увлекают. Особенно влияет на это книга «Михаил Ботвинник». Какая прекрасная книга! Почему-то сначала я отнёсся к ней хладнокровно, когда мне её дал Иван Степанович. Но с первых же страниц я увлёкся ею, и когда зачитываюсь, не могу выпустить из рук. 

6 января 1973 г. 

Вчера я ходил в библиотеку и взял кое-какую шахматную литературу. Из неё особенно привлекает меня «Центр в шахматной партии» (Б. Персиц). Думаю, что из этого учебника смогу многое для себя почерпнуть. Когда прочитал про Михаила Ботвинника, решил, что наверное, буду эту книгу перечитывать. Если бы меня спросили, на кого больше всего я хотел бы быть похожим, кроме родителей, я бы не задумываясь ответил — на Михаила Ботвинника! Из этой книги я получил много знаний в области шахмат. Теперь я буду знать имена великих шахматистов: Чигорина (русского шахматиста), первого чемпиона мира Вильгельма Стейница, чемпионов мира Эммануила Ласкера, Капабланку, Алёхина, Эйве, Флора, советского чемпиона Михаила Ботвинника, Рагозина, Смыслова и многих других советских и зарубежных шахматистов.
Михаил Ботвинник научился играть в шахматы, когда ему было 12 лет. Сначала он играл слабо и больше проигрывал, чем выигрывал. Но потом он понял, что он не знает того, что знают другие, и жадно набросился на шахматные учебники. Вскоре он стал чемпионом школы. В четырнадцать лет в сеансе одновременной игры в Ленинграде он выиграл у чемпиона мира кубинца Капабланки. В двадцать лет он стал чемпионом СССР. А в 1948 году завоевал для своей Родины звание чемпиона мира.
Вот что пишется о нём в книге:
«Учился он хорошо. С детства привык добросовестно относиться к своим обязанностям, никогда не оставлять не законченным начатое дело. Трудолюбие, воля к победе помогали ему идти вперёд. В отношении к себе он оставался по прежнему беспощадным. Лучшим критиком Ботвинника всегда был сам Ботвинник. Он ничего не умел делать наполовину».
Он был честным комсомольцем, впоследствии коммунистом. Шахматные достижения сочетались с отличной учёбой в институте. Учёбу он считал выше шахмат. Выучился на инженера. Он был человеком, крепко любящим свою Родину.
И ещё многое я нашёл в книге, что внушал мне папа. Если я хорошо буду заниматься шахматами, то учёба от этого ни в коем случае не должна пострадать. И давай-ка я возьму на себя обязательства на третью четверть. По всем предметам, напротив которых у меня в дневнике стоят точки, я должен получить пятёрки, а именно: по русскому языку и литературе, по алгебре и геометрии, анатомии и истории, географии и химии.
Самое главное — учёба. Я на неё буду обращать больше внимания. Я не давал папе обещаний на эту четверть, но сам для себя я взял обязательство. Дай-ка я хоть раз выполню свой план, хоть раз в жизни. И это для меня будет большим достижением. 

7 января 1973 г. 

Ботвинника перечитываю. Немного позанимался уроками. В основном день прошёл хорошо. 

8 января 1973 г. 

Сегодня получили письмо от папы. Папа пишет, что доехал и устроился хорошо. Сегодня ездил на вечер в Соломбалу. Там был один концерт. Концерт мне понравился. 

9 января 1973 г. 

Сегодня писали с бабушкой папе письмо. Написали немного. Бабушка поторопила меня. Думаю, я не совсем хорошо его написал, поэтому через несколько дней напишу второе письмо. В этот же день получили письмо от Кольки и его фотографию.
Вечером, перед сном, я разговаривал сам с собой. Ведь у меня с бабушкой всё ещё не совсем благополучно. Всё ещё я не живу по человечески. Чего же мне не хватает? Почему я всё ещё такой? Почему я не могу взять себя в руки? Я подумал. И в голове мелькнула догадка: ведь мне не хватает воли… Где у меня сила воли? Я слаб. Слаб над собою. Да, мне не хватает силы воли и дисциплины. Силы воли и железной дисциплины! Как выработать два этих качества, два родных брата? Нужно держать себя в «ежовых рукавицах»! Нужно держать себя в руках! Ближайшая моя задача — воспитывать в себе силу воли и дисциплинировать себя. Я это должен запомнить навсегда! 

10 января 1973 г. 

С утра сходил в баню. Потом погладил свои брюки. Позанимался уроками. Завтра в школу. Нужно подготовиться.
Итак, вот уже ровно год, как я веду свой дневник. Дневник — это замечательная вещь! Дневник очень помогает в жизни человека. Человек учится мыслить, рассуждать, анализировать поступки, критиковать себя и людей. Так и мне, этот дневник в течение года очень многое дал.
Я много наделал здесь стилистических и грамматических ошибок. Папа очень расстраивался из-за этого. Он хотел, чтобы свои мысли я излагал правильно, объективно. Описывал людей и их поступки честно и справедливо. Я же часто делал не так, не мог усвоить папиных наставлений.
Нередко у нас происходили неприятные разговоры. Поэтому я не раз просил папу, чтобы он мне разрешил не вести дневник. Но папа убеждал меня, что это нужно, что это очень полезно. И я снова продолжал вести дневник. В последние разы я не чистосердечно говорил папе, что не хочу вести дневник. А сейчас я не могу бросить этого. Я понял, как это полезно, как это нужно!
Сейчас на некоторое время я прекращаю его вести, т.к. во-первых, нигде в магазинах не могу приобрести общей тетради, а во-вторых, я постараюсь побольше уделить времени на учёбу. На учёбу я взял план, о котором уже написал, и должен его выполнить. 


ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ: Цена Истины. Глава 13 _____ ♦ _____ В начало

Добавить комментарий