Корней Чуковский
9 февраля 1921 г.

(Из дневника Корнея Чуковского)

Вчера вечером я был взволнован до слёз беседой со старушкой Морозовой, вдовой Петра Осиповича. Меня позвали к ней вниз, в коридор, где живут наиболее захудалые жильцы «Дома Искусств». Она поведала мне своё горе: после Петра Осиповича осталась огромная библиотека, стоящая несколько миллионов — а может быть и миллиард. Комиссариат хочет разрознить эту библиотеку: часть послать в провинцию, в какой-то нынешний университет, часть ещё куда-то, а часть — отдать в Институт Живого Слова — Гернгросу.

— А Гернгрос жулик! — восклицает она.
— Он на Александринской сцене недаром так хорошо играет жуликов. Он сам прохвост! И я ему ни одной книжки не дам. Моё желание отдать всю библиотеку бесплатно второму Педагогическому Институту, что на площади св. Марка («ах, нет, не Марка, а Маркса, я всё путаю!»). В этом институте покойный П. О. читал, там его любили, я хочу всю библиотеку бесплатно отдать в этот институт.

— Но ведь Гернгрос вам заплатит!

— Не хочу я книгами своего мужа торговать. Я продам его шубу, брюки продам, но книг я продавать не желаю. Я лучше с голоду помру, чем продавать книги…

И действительно помирает с голоду. Никаких денег, ни крошки хлеба.

Меня привела к ней добрейшая душа (сестра художника) Мария Александровна Врубель, которая и сказала ей, что, увы, хлеба она нигде не достала.

И вот, сидя в холодной комнатёнке, одна, седая, хилая старушонка справляет голодную тризну в годовщину со дня смерти своего Петра Осиповича. Один только Модзалевский вспомнил об этой годовщине — и прислал ей сочувственное письмо.

— Я каждый день ходила в Комиссариат Просвещения к Кристи. И он велел меня не принимать. — Должно быть, у вас много времени, если вы каждый день являетесь ко мне на приём, — говорил он.

— И буду являться, буду, буду, не желаю я, чтобы вы отдавали библиотеку прохвосту. Только через мой труп вы унесёте хоть одну книжку Петра Осиповича к Гернгросу. «

…а я слушал и холодел…